И так притворялось, как только оно и умело.
Неужто и солнце хоронится этой водой?
Я видел, как пеной туман становился седой.
И в фосфоре море от всех затонувших сокровищ.
Я чувствовал шорох по дну проползавших чудовищ.
Мог дикие бредни единственно так отвести –
Я понял – от смерти одно остаётся – грести.
Безумие страха, я вырву проклятое жало!
От соли рубаха к склонённой спине прилипала.
Спасусь, я уверен, там берег маячит вдали.
Мне хватит, конечно, клочка задубевшей земли.
Деревья листья скинули –
Со всех убор слетел…
Как будто сердце вынули
Из деревянных тел.
И вот они колонною
Стоят в одном строю,
Как будто осуждённые,
У жизни на краю.
Не стонут и не мечутся –
Хоть в ров, хоть на костёр.
Ты помнишь, человечество,
про братьев и сестёр?
В сторону, в сторону от их столбовой дороги.
В чащу глухую и сонную путешествие длится моё.
Туда, где под снегом прячутся медвежьи берлоги,
И где над верхушками кружится голодное вороньё.
Вижу, как ветками гнутыми прорастать начинает кожа,
Слышу, как замедляется ток кровяных телец.
И ноги корнями становятся у моего подножья,
И непонятно – это начало или конец.
Итак, прощайте.Пурга меня заметает по плечи,
Хоть подземные воды теплятся, силы мои храня.
Отныне дерево я, и ничто человечье
Больше меня не обманет, просачиваясь сквозь меня.
Буду стоять без устали, землю пронзив корнями,
И в непогоду лютую не задрожу на ветру.
И не склоню я голову, если даже забьют камнями,
Или начнут соскабливать живую кору.
Дерево – извилистые ветки,
Твёрдый ствол, застывшая кора.
Неподвижность и живые клетки,
На ветвях распятые ветра.
Заслонило солнца свет собою.
Рук моих кора не холодит.
Тихой жизни, скрытой скорлупою
Мёртвой кожи, – взгляд не разглядит.
И кипит, ничьим не видим глазом,
Жёлтый сок в артериях ствола,
И понятье обретает разум
О судьбе, что вглубь себя ушла.
Кем я был? О чём я прежде ведал,
На какой земле, в какой стране?
Почему молчание я предал,
Без меня живущее во мне?
Обуглившиеся от бедствий,
Под ветром с четырёх сторон,
Деревья сонные, как в детстве,
Свой видят тридевятый сон.
Глуха броня, но как из глины,
Внутри их тёмные тела.
И изморозь до сердцевины,
Остановившись, не дошла.
Дышать ветвями, коченея
От холода.Вздыматься, петь.
Весёлым