– А что, если и так? Да, тупая и чокнутая. Но мозгов хватило, чтобы смастерить нечто большее, чем вы все вместе взятые с вашими электронными побрякушками! Что же ты с этим сделаешь? Заберешь другого? Не велик ли риск? – осмеливаюсь произнести я с невеселой ухмылкой, скосив глаза.
Гончий глумливо вскидывает брови, изучая меня с желчным прищуром, как мне кажется, по его блеску в черных очках.
– Чем больше ты открываешь рот, деточка, тем больше мне хочется…
– Согласно трем Ка – "Криминальному кодовому кодексу" Ведасграда, мы, коллекторы, не можем отказать человеку добровольно пойти с нами, – прерывает угрозы лысого один из гончих.
Лысый морщится, как будто ему претило это напоминание о правилах.
– …Конечно, – ядовито шипит он. – Никто и не запрещает.
Гончие, стоявшие рядом с нами, внезапно бросаются в сторону, пытаясь удержать кого-то от вторжения в центральный круг.
Замечаю в толпе отчаянное лицо Зорана. Он что-то кричит, но я вижу только, как он беззвучно открывает рот из-за блокирующего звуки щита. Увидев его в таком состоянии, все мое существо сотрясается.
Я нерешительно отворачиваюсь, боясь снова встретиться с ним взглядом. Но встречаюсь. И это медленно приводит меня к ужасу. На нем его рабочая одежда, вероятно, гончие нагрянули как раз в его ночную смену на посту; волосы взъерошены от беготни и борьбы с толпой, взгляд испуганный и потерянный.
Зор порывается потянуться ко мне, но, заметив в моей руке коллекторское письмо, замирает.
"Почему ничего не сказала мне???" – читаю я слова по его дрожащим губам.
Один из гончих хватает меня за запястья, заводит их за спину и надевает холодные металлические наручники. Зор начинает неистово пробиваться ко мне, но все его попытки пресекаются вновь подоспевшими гончими.
Один из них подталкивает меня сзади, указывая на их дюномобиль, стоящий на пустыре. Когда мы приближаемся, замечаю высокого парня, облокотившегося о капот машины с серьезно-мрачным выражением лица. Вокруг него витает угрожающий ореол. Идеально бритая голова, долговязое телосложение, но он совсем не выглядит нетренированным и слабым. Волчьим взглядом он окидывает своих коллег, и я замечаю глубокий давний шрам на его лице, словно кто-то лезвием провел от щеки до самого подбородка.
– Мы задержали преступника, Сол! Можно ехать из этой дыры! – выкрикивает гончий сзади прямо возле моего уха, отчего я непроизвольно съеживаюсь.
Сол… Я неохотно усмехаюсь вслух. Думаю, неконтролируемое посмеивание, скорее всего, говорит о моей внутренней панике.
– Что это за имя такое? – выпаливаю я, не подумав заранее.
Сол с убийственно