– Прекратите! – это прозвучало резче, чем следовало.
От удара она осеклась, всхлипнула и приложила ладонь к щеке, на которой моментально проступило алое пятно:
– Да что вы…
– Позволяю? – подхватил герцог, подходя к столу и безошибочно находя в ящике нужный пузырек. Отмерив нужное количество капель, он разбавил маслянистую жидкость водой и протянул девушке:
– Выпейте!
– Что это? – она принюхалась, а потом недоверчиво взглянула на инквизитора.
– Успокаивающая настойка.
– Вы держите в столе успокаивающую настойку? – изумилась Амадин, позабыв об истерике.
Герцог смерил ее снисходительным взглядом:
– Разумеется. Думаете, вы – первая, кто теряет самообладание в этом кабинете?
– Не проще ли было просто заблокировать магию?
– Это затратно, к тому же, как видите, я легко справляюсь с ситуацией.
– Действительно, – пробормотала девушка, послушно делая несколько глотков. Язык обдало горечью, и она невольно скривилась.
– Так то лучше, – одобрительно кивнул инквизитор.
Он присел на край стола, не сводя глаз со своей не то гостьи, не то пленницы. Под этим пристальным взглядом девушка заерзала и обеими руками вцепилась в стакан, словно это могло защитить ее от хозяина кабинета.
– Вы не находите, что мы часто встречаемся? – скучающим тоном протянул герцог так, словно был на светском приеме, а не в кабинете с магической преступницей.
– Вряд ли встречи раз в неделю можно назвать частыми, – сухо заметила Амадин.
– А, так вы считали дни?
– Это было нетрудно,– она не стала говорить, что в тюрьме нечем больше заняться, но инквизитор догадался сам.
– Значит, вы попали в лапы наших доблестных стражей порядка сразу после нашей встречи? Интересно, что они вам вменили? Непристойное поведение? – он явно намекал на ее предложение в саду.
Амадин почувствовала, как лицо полыхнуло от стыда.
– В суде зачитывали обвинения, – сухо напомнила она.
– Я их не слушал, – отмахнулся герцог.
– Вот как? Вполне в вашем духе.
– Простите?
– Вы богаты, знатны и… мужчина! Потрясающий набор достоинств! Действительно, зачем вам слушать какие-то обвинения? – выпалила Амадин.
Герцог ошеломленно моргнул. По его представлениям девица, если она была заслана, должна была давить на жалость и обещать…
Он скользнул взглядом по худенькой фигурке. Серое тюремное платье сшитое не по размеру, болталось на ней, волосы, хоть и заплетенные в косу, были грязными, а огромные глаза лихорадочно блестели.
Что ж, возможно он недооценил коварство противника. Начни институтка соблазнять его в таком виде, Рейнард рассмеялся бы ей в лицо и отправил бы