Парень выключил голограмму с шахматами и взглянул в глаза Фрэнка. Он словно вглядывался в самую душу умирающего старца. Шон подошел поближе к койке и аккуратно выключал кабели, которые обеспечивали жизнь Фрэнка. Сердце умирающего начинало биться все сильнее и быстрее, его глаза раскрылись до той степени, что казались совсем голыми. Фрэнк просто физически не мог сопротивляться. Он наблюдал как кабели выпадают один за другим. Умирающему становилось труднее дышать, он чувствовал, как его сердце начинало сбавлять темп биения. И без того бледная кожа становилась еще более мертвой.
– Я ваш спаситель Фрэнк… Смерть – единственное, что сейчас может вас спасти. С вами умрет эпоха Айнзидлеров, но дело отца Роберта не умрет…. Я вам обещаю! Вы были правы, Фрэнк. Я не один. – сдерживая слезы, обещал Шон Зидлер. Наконец, глаза Фрэнка закрылись, а сердце перестало биться. Лучи восходящего солнца, бьющие из окна осветили лицо покойника. По лицу Шона покатились слезы. Он плакал ни сколько из-за убийства, совершенного им, сколько от осознания истины и груза, который он взял на себя.
Глава V
Вы никогда не задумывались, почему некоторые люди иногда остаются безнаказанными? Почему одним дозволено больше, а другим меньше? Почему один может нарушить каждую заповедь, совершить все семь смертных грехов, избежав страшного суда; а другого настигнет адская кара всего за мельчайшую оплошность? Почему судья так несправедлив? Кто этот самый судья? И что такое справедливость? Быть может, справедливости нет и вовсе? Или справедливость – что-то неопределённое и неисполненное для всех? А может и наоборот, справедливость есть в каждом, но не каждый ее понимает… Хочется в это верить всем сердцем. Но к сожалению, или к счастью, справедливости в этом мире нет и не будет. Кроме той, что наводишь ты сам…
За 6 лет до текущих событий
Современный город Кёльн было уже не узнать. Шедевры архитектурного искусства, которые отображали опыт многих лет были заменены на однотипные современные многоквартирные «муравейники». Впрочем, как и во многих других городах мира. Но все же была одна важнейшая деталь, по которой можно было отличить Кёльн от сотни других городов Земли. Несмотря на многозначительные изменения в городе и его инфраструктуре, средь искусственных «муравейников» виднелся до сих пор не полностью возведенный Кёльнский собор, оформленный в готических тонах. Он величаво и могущественно стоял уже многие века, словно оазис средь бесконечной пустыни.
То утро было абсолютно ничем непримечательным. Благодатные солнечные лучи пытались пробиться сквозь нависший над городом туман. На улицах города не было ни души, ни плоти. Ни одному безумцу и в голову не взбрело бы выходить на улицу в восемь часов утра. Но всё же, один такой безумец нашелся. К вратам собора подъехала одна довольно необычная для той обстановки машина. Это был черный автомобиль Ford примерно начала 1970-х годов. Мало того, что он ездил с помощью бензина, так