Десять минут в дороге мы едем исключительно молча. Но это обоюдное молчание такое осязаемое, что, сидя от меня на пионерском расстоянии, я чувствую, как Даша напряжена. От нее волнами исходит это напряжение.
От меня тоже нехило искрило. И первые несколько минут после того, как мы покинули Дашкину квартиру, я тупо старался прийти в себя и угомонить бешеную энергию, которая распирала от встречи с чокнутым старлеем.
Ну спасибо тебе, дорогая женушка, за такого родственника!
Охренеть!
Подстава, конечно, капитальная. Вообще, о таких проблемных с головой родственниках предупреждать заранее надо.
Смотрю на нее. Пытаюсь найти в ее профиле хоть что-то доказывающее их родство, но они ни черта не похожи, что радует. Жить с ней под одной крышей несколько месяцев и каждый день видеть в ней придурка-гайца – развлечение не самое приятное.
– У тебя кровь…– еле слышно бурчит себе под нос Даша.
– Переживаешь за меня? – усмехаюсь, наблюдая за тем, как ее правая щека вспыхивает румянцем. Это прикольно. Давно не видел такого. Обычно у девчонок на лице слой макияжа, разглядеть что-либо под ним можно только под микроскопом, а у этой как на ладони. Бери и смотри.
Беру и смотрю.
– Это не смешно, – глухо бормочет и отворачивается к окну.
Блин, это очень забавляет! Забавляет, с какой тщательностью она пытается скрыть заботу и эмоции, потому что я вдруг вспоминаю, как она набросилась на своего брата и лупила его по спине.
Улыбаюсь, млин. Смотрю на девчонку и не могу сдержать улыбку. Она меня защищала! Твою мать! Мелкая хрупкая девчонка так самоотверженно защищала меня!
И не потому, что она рассчитывала произвести на меня впечатление, но я, черт…я впечатлен. Она просто вот такая. Она и сейчас переживает. И не только за меня. Уверен, она нервничает и за придурка-брата, перемалывает в голове мысли, в которых сомневается, считая, что поступила неправильно, когда уехала со мной.
Я бы на ее месте не сомневался. Я бы на ее месте уже давно бы свалил. С таким душевнобольным жить-то опасно, мне даже ее животину стало жалко оставлять с ним.
Клетка с хомяком стоит на сидении между нами. Мы больше десяти минут в пути, но в салоне им не воняет. Если он настолько чистоплотный, как говорила его хозяйка, пусть живет, но не отсвечивает.
На голых, крепко стиснутых коленках Даши – аквариум. Она бережно прижимает его к животу и большими пальцами водит по прозрачному стеклу. Нервничает.
Нагло скольжу взглядом по девчонке то вверх, то вниз. Рассматриваю, и она, будто чувствуя, плечом вжимается в заднюю дверь.
Когда подъезжаем к моему дому, минуя шлагбаум, на улице темень и легкая вечерняя свежесть.
Дашка все время плетется сзади, пока пересекаем подъездный холл в сторону лифтов.Здесь всегда тихо. В любое время суток наш подъезд – пример для подражания. Не в курсе, кто мои соседи, кажется, их тут вообще нет, потому что пересекаюсь с ними очень редко и то на парковке. Когда еще имел под задницей колеса.
Как только заходим в лифт, Даша встает напротив