По решению властей, защитники имели право пользоваться для обзора только крышами муниципальных зданий, а проникать в жилые дома могли лишь в том случае, если возникала угроза жизни людей, но Джуну с самого начала не нравились эти ограничения.
Игнорируя лифт, молодой человек устремился к черной лестнице. Без труда перескакивая через три ступеньки, он вновь включил передатчик и требовательно прошипел:
– Ты где?
– О чем ты, Джун? – удивился Гери. – Там же, где и был. На торговом центре «Эль».
– Ясно, – отмахнулся Джун, вновь обрывая связь.
День только начинался и по всем приметам грозил стать таким же нудным, как и всегда, но где-то в глубине души боевого мага снедала тревога. Она пока не сформировалась, но осторожно скреблась внутри.
На двадцатом этаже неприятно удивило правое колено, начав отдавать острой, как раскаленная игла, болью, но маг только сжал челюсти и упрямо продолжил подъем. Наставник вновь будет злиться, когда узнает, загонит к кому-нибудь из опытных целителей на лечение, но сейчас молодой человек ничего не мог поделать со своей давней привычкой преодолевать боль.
Сколько раз в детстве и подростковом возрасте он получал травмы? Не сосчитать. Жесткая и жестокая жизнь на самом дне не щадит даже детей. В память об этом Джуну остались многочисленные шрамы: одни от когтей взбесившихся монстров, а другие – от людей.
О трущобах, которые не только не исчезли с развитием мира, а только разрослись, превратившись в огромное бельмо на глазу общества, все знают, но никто не сует свой нос вглубь узких улочек. Именно там и прошло детство Джуна. В любом крупном мегаполисе, а магу за последние годы удалось побывать в нескольких, находились целые районы, ставшие пристанищем тех, кого общество предпочитает не замечать.
И в таком месте в Южном городе, на одной из улочек, в сером доме, куда будто специально не заглядывало солнце, когда-то жил сам Джун. Они с матерью переехали в это непритязательное и небезопасное место не по своей воле. После гибели отца иного выбора не осталось. А потом от тяжелой работы умерла и мать.
Джун помнил ее плохо. Лишь облик тоненькой усталой женщины с желтоватой болезненной кожей. Она никогда не улыбалась, лишь смотрела сухими воспаленными глазами в окно в их единственной комнатке.
Оставшись один, Джун был вынужден податься на улицу, искать пропитание и приют. Но кому нужен подросток в районе, где через здание игорные дома, серые жилые клетушки, тайные и явные притоны всех мастей, а в подворотне вполне можно натолкнуться на созданного кем-то монстра из сна?
Наверное, Джун бы так и скитался, пока однажды какой-то безумец не пырнул паренька в бок. Карманы мальчишки оказались пусты, и напавший еще больше разозлился. Сейчас, спустя годы, Джун мог предположить, что тот человек был самым обычным наркоманом, искавшим любую возможность получить очередную дозу. Разозлившись, мужчина еще несколько раз ударил Джуна под ребра, пнул в плечо и скрылся. А мальчишку через несколько