Валерис взмахнул крыльями и взмыл в воздух.
Каждый удар крыльев разносился по призрачному городу, звук отражался от камней и стен города-призрака. Через несколько мгновений дракон оказался возле посольства Ордена и влетел внутрь сквозь дыру в стене второго этажа.
– Валерис! – позвал Кейлен, и его голос отразился странным эхо. – Проклятье, я должен последовать за ним.
Не дожидаясь остальных, Кейлен перебежал через широкую улицу вслед за драконом. Тяжелая медная дверь посольства заскрипела, когда Кейлен толкнул ее плечом. То, что почуял Валерис, находилось на втором этаже здания, и дракон его нашел. От разума Валериса исходило такое сильное страдание, что Кейлен едва не упал на колени. Я иду.
Распахнув дверь, Кейлен пробежал через усыпанный мусором и обломками зал и стал быстро подниматься по лестнице. Стены здания покрывали темно-красные пятна крови, на камнях остались глубокие борозды.
Дверь на втором этаже была сорвана с петель. Сделав глубокий вдох, Кейлен вошел в комнату, которую обнаружил Валерис.
Помещение казалось обманчиво просторным, почти вдвое больше зала «Золоченого дракона», но все же не таким гигантским, как «Приют путешественника» в Кэмилине. Книги, бумаги и множество безделушек были разбросаны на полу. Большая часть мебели, за исключением длинного каменного письменного стола, была разбита, большие части крыши и стен разрушены, а пол устилали груды щебня. Если прежде здание выглядело грандиозным, сейчас то время осталось в далеком прошлом.
Кейлен увидел Валериса в левом углу комнаты, свернувшегося вокруг предмета, лежавшего на полу. Волна скорби омыла разум Кейлена, дракон тихонько скулил, не поднимая головы.
– Что тут? – спросил Кейлен, подходя ближе к Валерису и протягивая руку.
Прежде чем его рука коснулась белой чешуи Валериса, дракон отвел в сторону крыло и поднял голову, позволив Кейлену увидеть то, что стало причиной его горя: разгромленное гнездо с остатками четырех драконьих яиц.
В груди Кейлена все сжалось, воздух исчез из легких. Он опустился на колено рядом с Валерисом и положил руку на его прохладную чешую. Яйца выглядели в точности как яйцо Валериса, когда Кейлен впервые его увидел, если не считать другой расцветки.
– Мне очень жаль, – прошептал Кейлен, позволив своему разуму слиться с сердцем дракона, изо всех сил стараясь его утешить.
Тот, склонив голову и яростно раздув ноздри, коснулся обломков скорлупы кончиком носа. Руки Кейлена задрожали, скорбь хлынула на него из их общей души. Это было очень сильное чувство, шедшее из глубины сердца. Она свила кольца в животе у Кейлена, и по его коже пробежала дрожь. Его мать, отец, Элла, Хейм – все мертвы. Такова была печаль Валериса; хрупкие останки его семьи лежали перед ним. Сломанные. Разбросанные.
Валерис пошевелился, поднял шею и издал ошеломляющий рев, который пронесся над городом точно гром, эхом отразившись от холодных камней. Его вопль был не криком гнева, но горя.
Рев