– Сено забрали русские солдаты, – пояснил старик.
– Здесь была кавалерия большевиков?
– Не здесь. Они находились в Нове-Кетрушике. Им надо было кормить много лошадей. Они побывали на каждой окрестной ферме на километры вокруг и забрали все сено, которое сумели найти, в том числе и наше.
– Они заплатили вам за него?
– Конечно.
– Они дали вам долговую расписку или платили деньгами?
– Мне дали расписку.
– Как вы получите за нее деньги?
– Мне нужно будет проехать с ней в сельскохозяйственный центр в Шофронканы.
– Сейчас в Шофронканах немцы. Коммунисты оттуда ушли. Вы не знали об этом?
– Знал. Но ведь центр не закрылся?
– Старый центр был закрыт. Но скоро мы откроем свой вместо него.
– Тот же центр?
– Нет, не тот же. Другой.
Старик посмотрел на меня и проговорил по-русски: «Да, да, понимаю». И потом добавил ту же фразу по-румынски. Было видно, что он думает, что он изо всех сил пытается понять. Но вряд ли он думал о той долговой расписке, за которую не сможет получить денег. У меня создалось впечатление, что он думает о чем-то другом, о чем-то менее определенном, но для него более важном, более срочном. Около конюшни располагался большой амбар, что-то вроде зернохранилища. Почти весь амбар был занят запасами небольшого круглого по форме зерна темно-серого цвета.
Я спросил старика, как называются эти семена и для чего они используются. «Это масличные семена», – ответил тот. Наверное, это была соя. У одной из стен была сложена высокая стопка пустых мешков. А у стены напротив выстроились мешки, уже наполненные семенами. «Мы грузили зерно в мешки, – пояснил старик, – но нам пришлось прервать работу. Пришлось бежать, чтобы спасти жизнь».
Мы прошли через маленькую дверь в другой амбар, который был еще больше, чем предыдущий, забит, на этот раз сваленными в груду семенами подсолнечника.
– Должны ли вы были каждый год сдавать все эти семена государству? – спросил я у старика.
– Государству? Нет. Мы должны были везти их в центр.
– Это то же самое.
– Нет, не государству, мы отвозили семена в центр, – повторил старик.
– Вам платили за них?
– Конечно.
Старик добавил, что в этом году выдался прекрасный урожай масличных семян. Урожай пшеницы тоже обещает был обильным.
– Но теперь все пошло наперекосяк, – заявил он. – Теперь, когда началась война, – он сказал сначала по-русски «война», а потом добавил на румынском «rasboiu», – мы просто не знаем, что теперь будет. Для нас будет просто катастрофа, если мы не сможем продать урожай. Коммунисты обычно покупали у нас все, – заявил он в завершение.
– Вот увидите, вы и дальше сможете продавать свои продукты, – заверил я старика.
– Вы так думаете? Но кому?
– Вам придется возить семена и пшеницу в центр, и его сотрудники