– Откуда у тебя водка, Нона?
– Всегда есть. Для тебя, на всякий случай. Вдруг тебе совсем плохо будет. Держу… А теперь взяла её с собой… Вернуть тебя домой хотела. Звала, кричала, но ты ничего не понимал.
– Где эта бутылка?
– Я с тобой всю ночь рядом была, и она вон там, под соседним деревом.
– Под соседним, под соседним, – проворчал он. – Сейчас найду.
Пастухов разгрёб траву в указанном месте. Быстро отыскал бутылку. Потом достал из рюкзака кружку. Сбегал к соседнему роднику, сполоснул её и фляжку, которую наполнил чистой холодной водой. Перед этим он не забыл обнять уже согревшуюся у костра жену и бросить несколько сухих веток в огонь.
Он откупорил бутылку, и заполнил водкой половину кружки, и протянул её Ноне.
– Что ты, что ты, Петя! – замахала она руками. – Я не смогу…
– Сколько сможешь, Нона, – он заговорил торопливо. – Выпей за любовь нашу, за то, чтобы я никогда больше не пил спиртное. Выпей, прошу!
Нона зажмурила глаза и выпила почти всё содержимое залпом. Потом сделала из фляги глоток ключевой воды. Почти сразу же тепло поплыло по её тело, и голова закружилась.
– Теперь ты, Петя, – пробормотала она, – выпей!
– Я не пью, – с натугой прохрипел он, как будто, ударил сам себя кулаком по голове. – Ты же знаешь, Нона.
Но, всё же, опять взял в руки бутылку, зачем-то понюхал её горлышко, взболтнул чуть синеватую жидкость и зашвырнул стеклянную посудину со спиртным так далеко, чтобы уже никогда её не найти.
– Нельзя так резко бросать, – пьяно улыбнулась Нона. – Сегодня можно было бы и выпить, мой Кикимор… болотный.
«Неужели и я такой бываю?».
Он обнял жену и сказал:
– Сейчас я потушу костёр, и мы пойдём!
Она с готовностью встала на ноги. Пётр тщательно полил костёр водой, несколько раз наполнял флягу из ключа.
– Пошли, – Нона слегка покачивалась, – я готова.
Пастухов с благодарностью за все, что было и есть, поцеловал жену. Настоящая женщина… Не подделка. А ведь он этого ещё вчера не видел и не понимал.
Нона прижалась к нему всем телом, согретая и теплом костра, и водкой, и, главное, любовью, и предложила:
– А может, Петя, вспомним молодость, поваляемся на траве.
– Я тебе поваляюсь, – шутливо погрозил он жене пальцем. – Совсем простыть хочешь?
– Мне уже жарко…
– А это от нас, Нона, не уйдёт. Ещё поваляемся и много-много раз. Теперь-то у меня времени больше будет, да и ребёнка нам надо бы… А то всё, как-то…
Всё случилось наивно, но глуповато, как в какой-нибудь недавно придуманной зарубежной сказке, но по-доброму. А так ли всё будет, как пообещал Пастухов, неизвестно. Там видно будет, и жизнь покажет…
Останови мой поезд!
Это