И есть, и было изначально:
У нас на пару работяг
Всегда найдётся три начальника.
* * *
Блаженен тот, кто мудростью владеет,
Кто знал ответы истины извечной:
Дурак когда-нибудь, но всё же поумнеет,
А человеческая глупость – бесконечна.
* * *
Люблю тебя, моя Отчизна,
Здесь от рожденья и до тризны,
Крутясь, как белки в колесе,
Воруют всё, воруют все;
Поскольку это очевидно,
За это нам немного стыдно,
Но будешь нищим и помрёшь,
Если чего-то не сопрёшь.
* * *
Ничто нас так не греет, как халява,
Мы слепо доверяемся плутовке.
Она бросает нам кусочки для забавы,
А мы хватаем сыр, забыв о мышеловке.
* * *
Свобод и прав теперь у них не меньше
И привилегий всяческих иных,
И ничего я не имею против женщин,
Но руль, поверьте мне, был создан не для них.
* * *
Честь, заветы духовенства…
Как же далеки они!
А от взятки до блаженства-
Только руку протяни.
* * *
Как трудно верится порой
В закономерности процесса;
Пока ты молод, мозг тупой,
Но в члене силы Геркулеса.
А к старости – наоборот:
Мозгов полно, а член не тот.
* * *
И кто ж тому виной, дружище,
Что вместо танцев и винища,
И нежной ласки чьих-то жён
Ты был «Марксизмом» увлечён?
Я не был никогда поэтом,
Но окажу Вам эту честь,
Что Маркса, я клянусь вам в этом,
Лишь в туалете мог прочесть.
* * *
Если решила жена изменить,
Вряд ли узнаете Вы про измену:
Женщинам свойственно ложе делить,
Как для мужчины – пописать на стену.
* * *
Разнообразна и полна
Желаний радужных палитра,
Когда налит стакан вина
И за душой ещё пол литра.
* * *
Словоохотливым ублюдкам
Скажу я вежливо в ответ:
«Людей сужу я по поступкам,
Словам, увы, доверия нет».
* * *
Есть дамы с искренним смущением,
У них моральный облик строг,
Но при умелом обольщении
Всегда слабы на «передок».
* * *
Мы долго ждали настоящую свободу,
Но очень круто изменилась власть:
Шли в депутаты раньше, чтоб служить народу,
Теперь идут, чтоб у него украсть.
* * *
У праведника в голенище
Лежит признание блудниц.
У падших женщин сердце чище,
Чем у холёных светских львиц.
* * *
Один кричал, что всех вокруг достанет;
Другой молчал, звони, мол, если что.
Кто в грудь себе стучал, тот вечно занят,
А кто