Игорь от возмущения побагровел:
– Не говорил я такого!
– Говорил! Заявляю со всей ответственностью: утром в субботу этот тип обозвал меня негодяйкой! – тыча пальцем в растерявшегося юриста, вскричала его тёща.
– Зинаида Васильевна, а вы знаете, что благоприятный для слуха шумовой фон составляет 70 децибел? – с ухмылкой произнёс Юрий. – А вы кричите на 150. Мы же оглохнем.
– Пошел ты к чёрту со своими децибелами! – рявкнула Зинаида Васильевна и, воздев руки к потолку, заголосила: – Так оскорбить, так оскорбить! И это за все мои труды! Вот она – благодарность! Пять лет его кормила и поила, юриста из него сделала! Вы себе даже не представляете, чего мне это стоило! Потому что из человека сделать свинью легко, но как же трудно из свиньи сделать человека!
– Начнём с того, что мы не свиньи! – Игорь сорвался на истеричный крик. – А если всё-таки я свинья, то вы, Зинаида Васильевна, самая настоящая…
– Кто я? Ну, кто? Давай, оскорбляй! – Тёща юриста рухнула в кресло под пальмой и зарыдала.
– Успокойтесь, пожалуйста! – громко сказала Нелли. – Давайте во всем разберёмся. Что случилось утром в субботу?
Спрятав лицо в носовой платок, Зинаида Васильевна уже не рыдала, а тихо всхлипывала. Первым взял слово юрист.
– В субботу утром жена ушла на работу. А мне надо было идти на деловую встречу. И я позвонил тёще: попросил её присмотреть за сынишкой.
– И за то, что я на десять минут опоздала, он с порога обозвал меня негодяйкой, – отняв платок от лица, пожаловалась Зинаида Васильевна.
– Не было этого!
– А я говорю: было!
– Тихо! – приказала Нелли. И спросила: – Игорь, что вы делали, пока ждали тёщу?
– Ничего особенного. Собрался, даже обулся, чтобы наготове быть…
– Он всегда наготове тёщу оскорблять, – пробормотала Зинаида Васильевна.
Нелли жестом велела ей не мешать и снова обратилась к Игорю:
– Значит, собрались вы, и что дальше?
– Я же сказал: ничего особенного. Играл с сыном.
– Во что?
– Да так, чепуха. Он пристал: давай поиграем в кино. Ну, как в боевиках. Говорит: «Я буду хороший герой, а ты – бандит. Сначала ты меня свяжи. А потом я тебя свяжу». Ну, я так и сделал: привязал его к стулу верёвкой. Потом он развязался, побил меня… ну, якобы побил и начал связывать. А тут звонок. Я верёвку скинул, дипломат схватил и бегом к двери, а он с верёвкой – за мной. И ревёт: «Мы ещё не доиграли!» Я дверь отпираю, а сам ему говорю: «Теперь бабушка – негодяйка»… – внезапно Игорь осёкся и вытаращил глаза. Он явно ошарашил себя собственными показаниями.
– Вот! – вскочив, завопила тёща юриста. – Так складно врал и вдруг проврался! Всё-таки говорил, говорил!
– И вовсе я не проворовался… то есть не проврался, – забормотал сконфуженный Игорь. – Я же не в том смысле… это же была игра. Я имел в виду, что вы вместо меня будете изображать злодея.
Нелли улыбнулась:
– Ну вот,