– Н..нет… – отец сжал ее руку и кивнув в знак согласия, словно подбадривая ее.
– Освободи меня.
Адель дрожащими руками взяла некое подобие подушки и вернулась к кровати.
– Я люблю тебя, папа.
– Я знаю, милая. Спасибо, – прошептал он, посмотрев ей в глаза и улыбнулся.
Девушка накрыла подушкой его лицо и прижала к кровати. Пальцы отца впились в одеяло в предсмертных судорогах. Минута, другая. Адель продолжала давить. Глаза заполнили слезы.
Дверь за спиной скрипнула.
– Что ты делаешь? – подскочил к ней Адам, зашедший позвать ее, и оттолкнул девушку.
– Он..он попросил меня..он… – Адель закрыла лицо руками и разрыдалась. Подушка лежала у ее ног.
– Он умер, – сказал парень и обнял девушку за плечи. – Все кончилось.
Она уткнулась лицом в его грудь. Ее хрупкое тело сотрясалось от рыданий.
– Я ужасна. Он попросил меня, и я не смогла отказать. Его глаза были такими.. уставшими.
– Я знаю… тшшш… я знаю..
В голосе Адама чувствовалось напряжения. Казалось, он вновь проживает те события.
– Она так и не простила себя. У боли есть предел. Но у вины предела нет. Со временем болезненные воспоминания стираются из памяти. Выбрасываются, как ненужные вещи на свалку. Со временем мы даже были счастливы. Но когда она оставалась одна, на ее лице всегда застывала маска отчаяния. Червь вины прогрыз ее сердце, навсегда поселившись в нем. Не знаю, может, это и было причиной. Она была очень слабой. В то лето мы с отцом объездили все близлежащие города, запасаясь всем необходимым. Вернувшись из очередной поездки, я не застал Адель на пороге. Во дворе все смотрели на меня с жалостью. Я помню каждое мгновение. Как вошел в комнату и моя мать, сказав: «Она долго не протянет» и, погладив меня по плечу, вышла. Адель лежала, устремив свой потухший взгляд в потолок.
– Адель, – я наклонился и поцеловал ее, почувствовав, как огрубели ее потрескавшиеся губы.
– Прости, – она коснулась дрожащей рукой моих волос. Страх, боль, сожаление. Ее пронизывающий страх заполнил всю комнату, меня. Он своими мерзкими клещами охватил мое сердце. Ощущение, словно ты находишься в чем-то липком. Пытаешься выбраться, но тебя затягивает обратно. Я отвернулся, чтобы она не увидела моих слез.
– За что ты просишь прощения? – Взяв себя в руки, я заставил себя улыбнуться ей.
– Я оставляю тебя одного. Ничего не оставив взамен.
Я сел у кровати и приобнял ее. Она ушла на рассвете. С первыми лучами солнца. Новый день. Такой солнечный.
Адам умолк.
– Несколько месяцев, а может и больше, мы провели в том городе. Там я и встретил Настю. Она собрала нас всех, – вскоре продолжил Адам.
– А Ним? Он уже был с ними?
– Ним появился осенью. Мы переезжали в очередной город. Запасы кончались, и мы решили проверить дома, а затем и заброшенные склады на окраине города. Найти что-то было трудно. Мы явно были не первыми, кто попытал здесь счастья. Думаю, и не последними.