Приближался час послеобеденного обхода. Военный врач Грюнштейн ходил от койки к койке, а за ним – фельдшер с книгой.
– Мацуна!
– Здесь.
– Клистир и аспирин.
– Покорный!
– Здесь.
– Промывание желудка и хинин.
– Коваржик!
– Здесь.
– Клистир и аспирин.
– Котятко!
– Здесь.
– Промывание желудка и хинин.
И так всех подряд – механически, грубо и безжалостно.
– Швейк!
– Здесь.
Доктор Грюнштейн взглянул на вновь прибывшего.
– Чем больны?
– Осмелюсь доложить, у меня ревматизм.
Доктор Грюнштейн за время своей практики усвоил привычку разговаривать с больными с тонкой иронией. Это действовало гораздо сильнее крика.
– Ах вот что, ревматизм… – сказал он Швейку. – Это действительно тяжелая болезнь. Ведь и случится же этакая штука – заболеть ревматизмом как раз во время мировой войны, как раз когда человек должен идти на фронт! Я полагаю, что это вас страшно огорчает.
– Осмелюсь доложить, господин старший врач, страшно огорчает.
– А-а, вот как, его это огорчает? Очень мило с вашей стороны, что вам пришло в голову обратиться к нам с этим ревматизмом именно теперь. В мирное время прыгает, бедняга, как козленок, а разразится война – сразу у него появляется ревматизм и колени отказываются служить. Не болят ли у вас колени?
– Осмелюсь доложить, болят.
– И всю ночь напролет не можете заснуть? Не правда ли? Ревматизм очень опасная, мучительная и тяжелая болезнь. У нас в этом отношении большой опыт: строгая диета и другие наши способы лечения дают очень хорошие результаты. Выздоровеете у нас скорее, чем в Пештянах, и так замаршируете на фронт, что только пыль столбом поднимется.
И, обращаясь к фельдшеру, старший врач сказал:
– Пишите: «Швейк, строгая диета, два раза в день промывание желудка и раз в день клистир». А там – увидим. Пока что отведите его в амбулаторию, промойте желудок и поставьте, когда очухается, клистир, но знаете, настоящий клистир, чтобы всех святых вспомнил и чтобы его ревматизм сразу испугался и улетучился.
Потом, повернувшись к больным, доктор Грюнштейн произнес речь, полную прекрасных и мудрых сентенций:
– Не думайте, что перед вами осел, которого можно провести за нос. Меня вы своими штучками не тронете. Я-то прекрасно знаю,