– Я думаю, советская сторона пойдет вам навстречу, – сообщил Романов, вернувшись от дальнего конца стола. – И еще мне хотелось бы пригласить лично вас, товарищ Линь, а также товарища Дэна на космодром Байконур на следующей неделе. Там состоится первый старт нашей новой ракеты под названием «Энергия».
– Да-да, – откликнулся Линь Бяо, – я слышал про вашу новую разработку – это ракета тяжелого класса, верно?
– Точнее даже сверхтяжелого класса, – уточнил Романов, – грузоподъемность ее оценивается в 100 тонн при выводе груза на низкую опорную орбиту и 20 тонн на геостационарную.
– Ого, – впечатлился Линь, – это почти столько же, как и на американском Сатурне-5.
– Немного поменьше, – поморщился Романов, – Сатурн в теории выводил на НОО до 140 тонн. Но он давно разобран на запчасти и стоит в музеях. А Энергия готова к старту, через неделю все смогут убедиться, что это не наши фантазии.
– А для каких целей предполагается использовать такой мощный носитель? – спросил Цю, – если не секрет?
– Не секрет, – ответил Романов, – первое направление использования Энергии это создание большой орбитальной станции, возможно международной. А второе – возобновление лунной программы… советский человек должен будет ступить на поверхность Луны до конца восьмидесятых годов.
– Китайская сторона с удовольствием приняла бы участие в этом проекте, – сообщил Линь, а Романов не стал его расстраивать.
– Сейчас обсуждается вопрос о включении китайского космонавта… или как они у вас называются?
– Тайконавты, – напомнил Линь, – от слова «тайкун», что значит «человек из космоса».
– Вот-вот, тайконавта мы обязательно включим в состав одной из экспедиций на Луну – флаг вашей Родины там обязательно должен стоять рядом с нашим.
На этом, собственно, аудиенция китайской делегации завершилась, и следом за ней в кабинет Романова гуськом зашли американские промышленники и бизнесмены.
– Рад приветствовать в вашем лице, – обратился он непосредственно к главе Дэвиду Калхуну, – великий американский народ. Помощь вашей страны во время Великой отечественной войны навсегда останется в наших сердцах.
Дэвид политкорректно сказал что-то такое же в ответ, после чего беседа свернула в деловое русло.
– Как ваше здоровье после известных событий? – справился американец.
– Спасибо, мистер Калхун, – ответил Романов, – все зажило… у нас в народе говорят, что лучше потерять немного, чем все… а шрамы украшают мужчин. Как вам понравился советский авиапром? – перешел он к делу.
Ответил