Разбираем договора, выясняем все скользкие моменты. Она объясняет все, что у меня вызывает вопросы. Многое мне не нравится – мы так не работаем. Делаю себе пометки, чтобы изменить эти пункты при перезаключении. Время близится к пяти, и я зову ее выйти.
– Может, пообедаем? – стараюсь держаться отстраненно.
– Я… – смущается, заводит прядь за ухо. – Мы же уже заканчиваем!
– Все равно, – откидываюсь в кресле. – Составьте мне компанию, – улыбаюсь, давая понять, что это не приказ. – Ненавижу есть один.
Не хочу ее от себя отпускать, несмотря на то, что не терпится позвонить Громову. Что бы он мне там не приготовил, оно от меня не убежит. А Маргарита может. Сейчас она близкая, теплая. Сейчас мы вместе. Работаем, но это не важно. Важно, что вместе.
Она смущается, но соглашается. Раскованность уходит, но страха нет. Уже хорошо. Я тебя к себе приучу, моя самочка. Нервно хохочу про себя. Шутка эволюции – не человек приручает волка, а наоборот. Интересно, какой глагол уместен в этом случае? При… лапил? Тогда уж «облапил», то есть «облапал». Черт! С усилием отвожу от нее взгляд. Я могу рядом с ней не думать о сексе? Хотя бы минуты две подряд!
Привожу ее в стейк-бар в полуквартале от нашего бизнес-центра. Погода хорошая, люди уже заняли летнюю веранду. Свободных мест нет, но меня тут знают. Официант с услужливой улыбкой ведет нас во внутренний двор. Тихое зеленое место. Ни шума машин, ни любопытных глаз. Нам подают меню, хотя я уже знаю, что буду заказывать.
– Надеюсь, вы не вегетарианка, Маргарита Сергеевна? – смотрю на нее лукаво.
– Нет, – улыбается, краснеет. – Можно просто Рита.
Ух ты! Вот это поворот! Знал бы, давно бы обедать позвал. Или завтракать. Черт!
– У нас в Доставке не принято было отчество, – объясняет. – Полным именем меня только Фарид зовет, у него какие-то свои исламские заморочки. И Димка. Но он просто мелкий совсем, – обезоруживающе улыбается.
– У нас принято обращаться по имени-отчеству, – поднимаю на нее взгляд. – Но мы же сейчас не на работе, поэтому можно просто Тим.
– Тим? – восклицает удивленно.
– Ну да, – пожимаю плечами. – А какие еще короткие формы есть от Тимофея?
Она смущается, одними губами произносит что-то похожее на «Тимоха». Легко считываю, но стараюсь не показать этого. Она и без того покраснела.
– Меня так назвали в честь деда, – зачем-то рассказываю я и тут же картинно хмурюсь: – Но я еще отомщу за это родителям.
Она заливается веселым смехом. Собственно, на этот результат я и рассчитывал. Мне нравится, когда она смеется. Сейчас особенно. Она краснеет, прикрыв нос ладонями, прищурившись, смотрит на меня. Самочка моя. Не выдерживаю, прикусываю губу, прячу взгляд в меню.
– Так что тебе заказать? – мы же на ты, да?
– Можно рыбу, – она рассматривает