– Это к спектаклю не имеет никакого отношения. Он обидел даму! Как я могу спустить это ему с рук? Как мужчина я должен был защитить честь Софии Григорьевны.
– Мужчина, – усмехнулся Иван. – Если бы ты не лез к ней со своими танцами, то ничего бы сейчас не было, – Иван надул губки. – Сейчас бы на ужине были, там такие вкусные тарталетки с икрой обещали…
– Эй! Вообще-то на первый танец она сама меня позвала.
– Ах ты, шельма! – Иван ударил своего друга по плечу. – Тебе не стыдно врать? Как София Григорьевна сама могла такого болвана позвать? Она воспитанная дама и такого выкинуть не может.
– Но я правду говорю!
– Простите! – крикнул Анатолий. – Вы там наболтались?
Молодые люди повернулись на Анатолия, недовольно на него глядя. Иван обратно повернулся к Алексею.
– Только попробуй помереть.
– Я столько раз стрелялся, что ты уже должен был привыкнуть.
– Привыкнуть? Я каждую дуэль за тебя волнуюсь. Давай, bonne chance mon ami3.
Иван крепко обнял Алексея, чего тот совершенно не ожидал, но, пока был шанс, обнял своего друга в ответ.
Алексей пошёл на десять шагов от установленной палки, а Иван направился в сторону Софии. Он встал рядом с девушкой. Ветер развивал их волосы и одежды, София выражала на своём лице небольшое волнение, а Иван был нахмурен так, что на его лбу образовывались морщины. Двое молодых людей сделали по десять шагов и повернулись друг к другу. София молча несколько секунд смотрела на дуэлянтов. От погоды и звуков буйного моря ей становилось тревожно.
Константин набрал солёного воздуха в лёгкие.
– К барьеру!
Алексей и Анатолий сделали по десять шагов и остановились у палок, что установили их секунданты. Первым стрелял тот, кого вызвали на дуэль. Анатолий не был настроен на то, чтобы убить Алексея – он не хотел гнить в темнице до конца своих дней, да и навлекать на себя гнев маршала Северного округа тоже как-то не особо хотелось. Но он не собирался стрелять в воздух. Простого ранения в руку было бы достаточно, это как раз могло потом помешать Алексею в стрельбе.
Анатолий прицелился, размял пальцы, что были в кожаной перчатке и крепко держали рукоятку.
– Вот же идиот… – прошептал Иван и отвернулся. – Нет, я решительно не могу на это смотреть. Простите, София Григорьевна, за мою ругань и трусость, но я не могу.
– Что Вы! Я Вас прекрасно понимаю. Можете даже не извиняться.
Алексей стоял с поднятой головой и ухмылкой на лице, что так раздражала Анатолия. Алексей совершенно не боялся получить ранение или даже погибнуть. Единственное, что его волновало бы при таком раскладе – Иван. Он был его не единственным, но ближайшим другом. Несмотря на его постоянную ругань и вечные недовольства в сторону Алексея, Иван очень любил его и считал своим братом. Иван всегда заботился об Алексее, помогал ему, мог поговорить по душам и просто хорошо провести время. Иван – единственный человек