– Тьфу на тебя! – Антон весь зарделся.
Алиса проговорила будто в никуда:
– Видимо вскоре я начну спать с котиками.
Толик наклонился к ней:
– Между прочим я очень сладко мурлычу.
– Вот, я даже знаю нескольких.
– Алё! – Антон в два шага очутился рядом с парочкой, отобрал блокнот и спрятал в карман. – С котиками! Что за чёртов зоопарк!
Алиса внимательно рассматривала свой безымянный палец:
– Обручальное кольцо неплохо бы на нём смотрелось. Я бы с гордостью его носила. Только чтоб было солидное кольцо, и чтобы мне его привезли из заморской страны.
У неё зазвонил телефон.
– Слушаю. Что ж, можно, я согласна… Сегодня, однозначно сегодня… Нет, с этим покончено… Уже выхожу.
Толик, ковыряя вилкой в сковородке, спросил:
– Уходишь?
– Мне пора.
Антон задержал Алису:
– Подожди, я с тобой. Только переоденусь.
– Я очень спешу.
– Буквально минуту.
– Очень, очень спешу.
– Я позвоню.
– Позвони.
Она захлопнула дверь. Повисло молчание. У парней было такое чувство, будто посмеялась над ними судьба. Антон взял со стола бутылку, присосался – пил жадно и когда закончил, то поморщился:
– Одна головная боль.
Он оказался возле окна, хотел вдохнуть весеннего воздуха, и увидел у входа в общагу чёрный БМВ, рядом с которым стояла Алиса. Из машины вышел Александр и о чём-то заговорил с девушкой. Они стояли близко друг к другу. Очень близко – на расстоянии поцелуя.
– О, Сашок приехал, – обрадовался появившийся за спиной Антона Толик.
– Это тебе не Сашок, это сам Александр.
Алиса поцеловала Александра, они сели в машину и уехали.
– Вот херня, – сказал Толик.
В сознании Антона застряла картина того, как девушка садится в роскошный БМВ. Воображение разгонялось некстати: в салоне непременно пахнет кожей и, наверно, ароматизатором, скорее всего с запахом какой-нибудь морской волны – какие ещё благоухания могут нравиться человеку, который вернулся с рейса? Он ведёт машину. Одну руку держит на руле, другую – на бедре Алисы. Из колонок бьёт примитивный бит, мотор шумит плавно, его почти не слышно, тормоза не скрипят, да и сама БМВ вылизана, отполирована, она блестит, и в этом блеске отражается жизнь Александра – такая же вылизанная, отполированная и правильная. Потому что учиться на судоводителя для того, чтобы уйти в рейс – это правильно. Такие люди имеют право с похотью сжимать бёдра чужой девушки.
Антон похватал бутылки со стола и устремился на кухню. Там, выливая пиво в раковину, приговаривал:
– Чёртов Эрнест Хемингуэй, чёртов Эрнест Хемингуэй.
Вернулся в комнату, оделся, взял зачётку и направился в универ. Перед аудиторией толпились студенты. Удивительно, но все они были в тельняшках. Антон, прислонившись спиной к стене, молча наблюдал: вот тельняшки усердно копошатся в учебниках, вот они штудируют конспекты, а вот одна тельняшка сидит на полу и пишет в тетради недоделанную дома лабораторную. Это что