Однако никто не смог убедительно доказать, что именно порванный лоскут, натирающий синовию, вызывает боль. В этом вопросе, если честно, существует море сомнений, подмывающее статистику, которая должна бы стать фундаментом для принятия решения об операции. Если взять случайных людей с улицы в моей возрастной группе – старше 50 лет, – то разрыв мениска будет у трети из них. [7] Если кажется, что это много, то помните, что пожилые люди особенно подвержены дегенеративным разрывам, которые происходят, когда мениск разрушается, а не когда на него оказывается чрезмерное амортизирующее воздействие. Но есть и другая, еще более поразительная статистика. У 60 % тех людей с улицы с разрывом мениска, явного большинства, боль в коленях просто отсутствует. Задумайтесь на секундочку, что это значит, потому что это грандиозно: можно жить с разрывом мениска и при этом без боли. Фактически вокруг вас ходят миллионы людей и даже не знают, что у них разрыв мениска. Поэтому если вы как раз тот человек, который испытывает боль и вам предлагают частичную менискэктомию избавления от нее, то, узнав данную статистику, вы можете задуматься: «Как бы мне оказаться среди людей старше 50 лет с разрывом мениска, у которых ничего не болит без операции?» Это глубоко личный вопрос для меня. Могу ли я победить боль и вернуть подвижность без операции? Но кое-что еще не давало мне покоя. Поскольку я много лет учился медицине, то хорошо понимал, что все лечение, которое надо было пройти в течение этих пяти месяцев, уже сделано. Так почему же до сих пор болит?
Я очень много думал об этом, словно играя мыслями в пинг-понг, но ничего не решил и тогда записался на прием к одному из лучших специалистов в области боли. Люди из моего района идут к Кэлу Фриду, когда боль встает между ними и велосипедом, баскетбольным мячом, бадминтонной ракеткой или чем угодно еще, приносящим им удовольствие, улучшающим здоровье или просто дающим свободу. К Кэлу обращаются по поводу кратковременных «острых» болей, но его специализация – боль, которая длится более трех месяцев, как у меня сейчас, и официально называется «хронической» или «постоянной» болью.
Фрид – врач спортивной медицины и лечебной физкультуры, и на страницах его резюме рассыпаны свидетельства о выгодах этой профессии: можно прикладывать свои исцеляющие руки к работе со спортивной элитой и общаться с ней. Например, Фрид был клубным врачом футбольных команд Мельбурна и Коллингвуда AFL, работал с национальной австралийской сборной по нетболу[7] «Даймондс». Но он не стал снобом, помешанным на спорте. Его призвание заключается в том, что одинаково нужно и звездам спорта, чьи травмы грозят завершением карьеры, и пенсионерам из пригорода с больной спиной, – в распространении «болевой грамотности».
Фрид