Так за работой я просидела до утра. Отправила фотографии клиенту и уснула до девяти вечера. А как проснулась – сразу к компьютеру. От Вованда сообщений нет. Хотя был ведь в сети. Был!
Я взглянула на календарь – 2 июня.
А сегодня уже – третье.
Рванула лист. Он полетел в помойное ведро.
Вдруг мейл! От него!
vovand: Привет! Что делаешь на выходных?
margo: Привет! Хочу сходить с другом в Дом-музей Булгакова.
vovand: Я буду в Москве в субботу до утра понедельника. Со мной и сходишь!
Я обалдела, опешила и не знала, что ответить.
margo: А где ты живешь?
vovand: Сейчас во Франции, в Марселе. Приехал к старшей дочери в гости. У меня внучка родилась. А так…много, где живу. Например, весной – жил пару месяцев в Барселоне. А на постоянке – в Риме.
Я долго пялилась в монитор.
Внучка.
Родилась.
Твою мать…
Марго! Там внучка! Какой Булгаков?! Но природная интеллигентность не дала мне отшить его.
margo: Хорошо. Приезжай. Сходим. Но ты даже не представился.
Ответила я, а про себя подумала: просто же в музей, что такого?
vovand: Я позже напишу тебе номер рейса, как помощник скинет билеты. Встретишь меня в аэропорту? Владимир. Очень приятно.
margo: Встречу. А почему Вованд? Это как Воланд?
А сама думаю: что же там за крендель. Помощники. Водопады. Океаны. Барселона. Рим. Внучка. Звучит нереалистично. Глупость какая-то. Не бывает так. Точно не бывает. Это какая-то замануха!
vovand: Нет ) это сокращение. Вова + отчество на «н», фамилия на «д». Но если тебе так угодно, Маргарита, то могу быть и как Воланд. Но мне, если честно, ближе Высоцкий.
Я расхохоталась. Мы снова проболтали до утра.
Я вообще забыла обо всем. Сидела в свете монитора. Смеялась. Расстраивалась. Улыбалась. Иногда чуть не плакала. Никогда ещё ни с кем так глубоко и откровенно не разговаривала. Вованд…Воланд…Кто же ты?
На следующий день он скинул мне билеты.
Aéroport Marseille-Provence – Шереметьево.
5 июня. Суббота. 12:00.
Господи.
Боже.
Я все равно не верю, что он приедет.
Не приедет он.
Ты дура, Марго.
Глава 2. Квартира на Большой Садовой.
«Высоко над Землёю летит самолёт,
В самолёте девушка-лётчица,
И не видит никто ни коленок её,
Ни волос её, ни её лица.
А она видит белые в небе цветы,
А такие цветы можно видеть любя,
А под ними всегда только ты, только ты,
Она любит тебя, она любит тебя.»
(«Лётчица» Ольга Чикина)
В одной книге я прочитала, что «средняя скорость движения поезда – сорок пять километров в час, тридцать семь дней вокруг экватора, если не помешают шторма: так что планета крохотная и обозрима вполне с верхней полки»[1]. Ещё вчера наша встреча с Вовандом казалась мне недосягаемой глупостью, а теперь я верю в неё так же, как и в крохотность Земли.
Вскочив