Ария задумалась. Ее собственная жизнь послужила бы хорошим примером. Еще недавно ее семья счастливо жила в Исландии, о смерти Элисон официально не было объявлено, и никакого «Э» не существовало. Но шесть недель назад развернулась цепь ужасных событий – Ария вернулась в идеальный Роузвуд, тело Эли обнаружили под бетонной плитой на заднем дворе дома, в котором она жила, и «Э» выболтал самый большой секрет семьи Монтгомери: отец Арии, Байрон, изменял ее матери, Элле, с одной из своих студенток, Мередит. Элла тяжело восприняла эту новость и сразу же выставила Байрона из дома. Узнав о том, что Ария целых три года скрывала от нее правду о похождениях Байрона, Элла страдала еще больше. Отношения матери и дочери утратили прежнюю теплоту и доверительность.
Конечно, все могло быть и хуже. В последние три недели Ария перестала получать какие-либо сообщения от «Э». Байрон теперь будто бы жил с Мередит, но Элла, по крайней мере, снова разговаривала с Арией. И Роузвуд до сих пор не захватили инопланетяне, хотя после всех странностей, произошедших в этом городе, Ария не удивилась бы и такому повороту.
– Ария? – не отставал мистер Фитц. – Какие идеи?
Мейсон Байерс пришел ей на выручку.
– Как насчет Адама и Евы и Змея-искусителя?
– Отлично, – рассеянно произнес мистер Фитц. Он задержал взгляд на Арии и потом отвернулся. Ария почувствовала прилив колючего тепла. Она подцепила мистера Фитца – Эзру – в «Снукерсе», баре гуманитарного колледжа, и для них обоих стало потрясением, когда он оказался ее новым преподавателем английского языка и литературы. Конец короткому роману положил сам мистер Фитц, а уже потом Ария узнала, что у него есть девушка в Нью-Йорке. Но она не держала на него зла. У нее неплохо складывались отношения с новым бойфрендом, Шоном Эккардом, добрым и милым парнем, еще и красавчиком.
К тому же Эзра был лучшим учителем литературы из всех, кого знала Ария. За первый месяц учебы он познакомил их с четырьмя удивительными книгами и поставил с учениками скетч по мотивам «Песочницы» Эдварда Олби. Вскоре класс готовился выступить с интерпретацией «Медеи» – греческой пьесы, в которой мать убивает своих детей, – которую разыгрывали в стиле «Отчаянных домохозяек». Эзра учил их думать нестандартно, а все нестандартное как раз и было сильной стороной Арии. Теперь, вместо прозвища «Финляндия», одноклассник Ноэль Кан придумал ей новую кличку, «подхалимка». Впрочем, было приятно снова предаваться школьным радостям, и она уже почти не вспоминала о том, что когда-то в их отношениях с Эзрой бушевали страсти.
Разумеется, пока Эзра не бросил в ее сторону кривую улыбку. Тут уж она не могла сдержать волнение. Ну, или что-то похожее на трепет.
Сидевшая прямо перед ней Ханна Марин подняла руку.
– А как вам такая книга, где героини – лучшие подруги, но потом вдруг одна из них показывает свое истинное лицо и уводит