Берега и волны. Николай Бойков. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Николай Бойков
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 0
isbn: 9785447447601
Скачать книгу
делиться детством.

      Он поклонился сдержанно.

      – Вы говорите по-русски? Откуда? – Я действительно был удивлён.

      – Мир бывает теснее семьи. Мама мне говорила, по-русски. Это у нас семейное.

      – Это приятно.

      – Приятно, что нас познакомили ласточки, – тихо сказал он. Я подумал, что он опять прав, и что такое знакомство бывает раз в жизни.

      Теперь я был в его комнате и смотрел в ночное окно – комнату наполнили шорохи сонных крыльев или мокрых летающих листьев. Или это утих дождь, и сидела над окном ласточка?.. Я почти засыпал.

      Но уснуть не пришлось. Ночной дождь – это кашляющий посторонний под вашими окнами – никому не даёт покоя. Где-то плакал ребёнок. Стало понятно, что кто-то болеет или что-то случилось. Хлопали дверцы автомобиля, и урчал беспокойно двигатель – Раджеп уезжал и возвращался. Я не считал возможным выйти из комнаты, чтобы не беспокоить излишне и ждал, что он обязательно зайдёт. Он и зашёл. Вид у него был встревоженный, а просьба – неожиданной.

      – Вали, я вижу, что ты не спишь. Прости, что не говорю тебе всего. В доме беда – заболел ребёнок. Пришлось их вести в больницу. Отец тоже уехал, он врач. Дорога – сам знаешь, какая. Сейчас я уеду снова. У меня к тебе необычная просьба.

      – Все, что смогу, Раджеп, говори – не стесняйся.

      – Просьба необычная. Посиди с мамой. Она не совсем мама. У вас говорят – святая. Молящаяся. Немного – больная. С ней нельзя молчать. Просто поговори с ней. Она не будет тогда беспокоиться, если голос не будет останавливаться. Понимаешь?

      Я хотел спросить о женщинах в доме, наверное, им было бы удобнее? Но он сам пояснил:

      – Она привыкла, что голос мужской… Нет, ты не понял. Бог говорит голосом мужчины, а понимает – сердцем женщины. Так считают на Востоке. Так она слышит.

      – Я понял. Не волнуйся. Если надо – я ей расскажу про всю мою жизнь, от печки, как у нас говорят.

      Он улыбнулся.

      – Спасибо. Пойдём…

      Машина опять хлопнула двумя дверцами и отъехала. Ветер шумел ветками по крыше, и дождь лил потоками. Я подложил дров в железную печь, похожую на наши буржуйки, только всю в металлических звездочках и тюльпанах. Наверное, ей было лет двадцать, а может быть, больше. Или делали её в подарок к какой-нибудь свадьбе. Сквозь узкие щели мерцал алый огонь, который шипел, потрескивал или начинал вздыхать, как живой и усталый.

      Мать лежала в своём кресле-качалке. Руки её держали моток шерсти и спицы. Ноги были укрыты разноцветным одеялом. Глаза были закрыты, но она не спала, время от времени ощупывая шерсть, одеяло и огромного серого кота, настороженно меня осматривающего. Я подумал, что этот кот умеет говорить и спрашивать. Я решил не ждать, и начал первым:

      – Я помню, что когда просыпался, отца уже не было дома: он всегда уходил рано. Мама что-то готовила – я уходил в школу за четыре километра. У нас была большая и горячая печь. Отец её сам перекладывал и чистил, а мама – белила. Извёстка в ведре была синей и текла по маминым рукам, оставляя