– Я сам расскажу тебе…
Пришли на судно. У трапа кто-то сказал ему:
– Тебя мастер просил зайти.
– Сейчас?
– Да, там что-то с отходом связано.
– Когда?
– Похоже, с утра побежим.
Он оставил её в каюте:
– Кофе, чай, сахар, лимон – сама, пожалуйста. Я к мастеру и вернусь. Пожалуйста.
– Не волнуйся. Я всё понимаю. Я справлюсь. Иди.
– Ты никуда не денешься?
– Не бойся.
– Молодец. – Он поцеловал её, но она чувствовала, что атмосфера корабля и моря отрывают его от неё.
Он вышел. Она упала в кресло и обняла голову, пытаясь унять внезапную дрожь. Из-за двери или из-за переборки слышались голоса. Громкие и чужие. Кто-то травил анекдоты или морские байки. Как несколько часов назад это делал Васька. Но слова были чужие и непонятные:
– Чифуля, у меня шпринг1 короткий – до хлеба не дотягиваюсь – подай, пожалуйста…
– Дамочка на скользкой улице упала, как фигуристка на льду, да так перевернулась, аж шпигат2 видно…
– Повариха стала: одной ногой на трапе, другой – на пароходе… А тут волна – кач! – чуть по ДП3 не разорвало девушку…
К счастью, вернулся Серёжа. Работа изменила его. Он стал сдержанным и о чём-то думал. Она поднялась.
– Уже рассвело совсем. Мне надо идти.
– Тебе надо идти? Ты же не работаешь сегодня?
– Мне просто не хочется, чтобы меня здесь видели. Это может повредить тебе.
– Мне это уже не повредит.
– Всё равно. Тебе, может быть, просто неудобно сказать мне, что пора разбегаться. Я помню об этом сама. Не смотри, пожалуйста. Мне надо переодеться и привести себя в порядок.
– Я не смотрю. Я сейчас тоже переоденусь и провожу тебя.
– Если тебе неудобно, я могу пойти от трапа сама.
– Ты очень предупредительна.
– Надо идти.
– Послушай, мы завтра уходим в рейс. Я хочу провести этот день с тобой.
– Ты хочешь так мало?
– Не пытайся меня уколоть. Тебе не идет быть ершистой. Я понимаю, ты нервничаешь.
Она вдруг смирилась:
– Прости. Я, действительно, не знаю, как поступить.
– Тебе неприятно со мной?
– Приятно. Конечно, приятно. Как ты можешь не видеть этого?.. Я просто не знаю, что делать… Я боюсь влюбиться в тебя. Ты не бойся, я только чуть-чуть… Чуть-чуть полюблю и уйду.
– Один не глупый человек сказал: хочешь большего – напрягайся, не хочешь напрягаться – довольствуйся малым.
– Ты это к чему?
Он не успел ответить. Раздался стук в дверь и Васька просунул голову:
– Прошу добро! – лицо его пылало одеколонной свежестью и улыбкой самодеятельного конферансье. – Вижу, что можно! – Распахнул дверь настежь, пропуская смущающуюся подругу, будто по частям: плечо, ножка, грудь в кофточке, покорно прильнувшая к верному спутнику