Что делать, мы не знали. И не представляю, сколько бы еще мы так сидели, если бы не вспомнили, что вечером будут показывать мультик «Ну, погоди!». Все шесть серий подряд (тогда их еще было шесть). Эта мысль придала нам сил, и мы снова зашагали по дороге. И как же мы обрадовались, когда из-за деревьев показались крыши наших домов.
Как и предполагалось, дома нас никто не искал. Получив хорошую взбучку после горячей, с горчицей, ванны, Олег и я с удовольствием смотрели наш любимый мультфильм.
Мама
Не забуду того дня, когда мама рассказала мне о своей тяжелой жизни в годы войны. Теперь я уже не смогу передать ее слова точно, но их суть врезалась в мою память прочно. Та беседа состоялась как раз после нашего лесного «путешествия», и, услышав ее, я понял, откуда во мне непоседливость.
Война для мамы началась под Минском. Она там отдыхала с моей бабушкой, а мой дед там находился в командировке. В то черное воскресенье он посадил их на поезд и отправил домой. Сам же, по долгу службы, остался. У мамы до сих пор на глазах появляются слезы при воспоминаниях о застигшей их в дороге бомбежке. Крики, плач, бегающие люди, взрывы… В этой суматохе моя шестилетняя мама потерялась, осталась одна.
Три последующих года она провела в семи детдомах. В большинстве из них она не задерживалась долго – ее всегда тянуло домой. Она сбегала и снова попадала в детдом, но не забывала своего родного края, города и дома.
И однажды она сбежала навсегда. Укутавшись в платок, в валеночках, она месяцы шла по железной дороге, на восток. Когда везло, ехала на поезде. Добрые люди не дали умереть с голоду.
Дома ее уже давно никто не ждал – считали погибшей во время бомбежки поезда. И вот представьте ту смесь эмоций – удивление, непонимание, неверие, радость – моей бабушки, когда она, услышав стук, открыла дверь и увидела свою дочь… Надо было слышать мою маму, когда она рассказывала об этом. Мне до сих пор кажется, что я был свидетелем того чудесного события.
Своими воспоминаниями о суровых годах войны мать пробудила во мне и уважение к хлебу. Моя бабушка, уходя на работу, говорила своим дочери и маленькому сыну (то есть моим будущим маме и дяде) такие слова: «Вот вам две картофелины и хлебушек. Разделите их на три части и съешьте утром, в обед и вечером». Конечно, дети не могли удержаться от того, чтобы не съесть все это сразу. Вечером их мать приходила и все понимала по их глазам. По ее щекам начинали течь слезы, и она крепко обнимала детей, пытаясь хотя бы согреть их своим теплом. Она знала, что большего не сможет им дать до следующего утра.
После этих рассказов я не могу смотреть на тех бездушных людей, для которых самое святое не свято.
Расставание
Мне уже исполнилось семь лет. С каким же нетерпением я торопил время! Безумно хотелось в школу. Мы с друзьями уже сходили в свой будущий второй дом, и после этого нам еще сильнее захотелось попасть за эти загадочные стены. Однако в это здание мне заглянуть