– Извини, Суузу, – сказала она обычным, без жестов, голосом. – Наверное, с этого стоило начать.
Жестами успокоив девушку и попросив подождать, феникс обошел вокруг дракона.
Сидящий на ступеньке Акира нервно заерзал, но он понимал, что Суузу их прекрасно слышит, несмотря на расстояние.
– Значит… драконы, да? А этому есть объяснение, какая-то история?
– Конечно! Причем в двух версиях: одна – для широкой публики, другая – для Междумирья.
Суузу оказался рядом с ними так стремительно, что казалось, он появился из воздуха.
– Я хотел бы услышать их. После того, как ты познакомишь меня со своим деревом.
Кимико не могла понять, почему он так серьезен. Она-то в основном шутила. Но, не споря, жестом призвала их подниматься быстро и бесшумно и сама побежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
Акира совсем запыхался, когда догнал ее, зато глаза блестели.
– Здесь ты живешь?
– Добро пожаловать в святилище Кикусава. – Пригнувшись, Кимико быстро пошла по тропинке, обрамленной огромной живой изгородью из рододендронов, еще не сбросивших листву, кленов с красными ветвями и двойным рядом завернутых в мешковину бесформенных комков, которым летом предстояло превратиться в эффектные гортензии.
– Смотрите, – прошептала она, указывая вверх.
Они увидели, что стоят под невероятно широким навесом – кроной старейшего из всех ныне живущих обитателей города. Впрочем, на это звание оно претендовало лишь до Открытия. Возраст амарантов первого и второго поколений был настолько велик, что кто-то из них вполне мог быть тем, кто посадил это древнее дерево.
Гигант Кикусавы был такой же достопримечательностью Кейши, как и колокольня собора Святой Мидори. Все памятные фотографии семьи Миябэ (да и большинства семей Кикусавы, если уж на то пошло) были сделаны на фоне его ствола. Считалось хорошей приметой отпраздновать торжественное событие под сенью его ветвей, которые как бы участвовали в мероприятии. Дни рождения, выпускные, свадьбы, встречи, фестивали и праздники. Но связь Кимико с этим деревом была куда более личной.
Дерево было ее тайным убежищем. Спрятавшись среди его корней, она воображала, что это одно из легендарных амарантийских деревьев, наделенное разумом, хоть оно и хранило молчание. Она представляла, что ее душа служит ему утешением, а ее слова способны достучаться до заключенной внутри личности. Поэтому девочка пыталась стать самым верным другом дерева, а оно в свою очередь стало поверенным всех ее тайн.
– Ого. Это какое же дерево сумело так вымахать? – спросил Акира.
– Никто не знает наверняка. Ну, по официальной версии, это малоизвестная разновидность камфорного дерева.
– Но это не так? – заинтересовался Акира.
– Нет, – сказал Суузу, пристально глядя на восковые вечнозеленые листья. – Это не так. – Время от времени к нам сюда приходят специалисты из сообщества наблюдателей, берут образцы, делают анализы и устраивают жуткий беспорядок,