На самом деле мага раздражала не суетливость служанок, а сама необходимость сидеть в столовой и наблюдать за всем. От Даэрена не укрылись ни тени под глазами Амерлин, ни то, как под столом Селма нервно сжимала руку мужа, и как тот качал головой в ответ на каждый ее взгляд. Но если они на что-то и надеялись, сам Даэрен прекрасно знал, что через двадцать минут уедет вместе с Амерлин и ничто ему не помешает. Маг предпочел бы избежать долгих прощаний, которые как известно, лишь растравливают душу, делая неизбежное еще более мучительным, но забрать девушку совсем без объяснений нельзя было по ряду вполне понятных причин.
Единственное, что радовало мага, так это готовность, с которой наместник с супругой поверили вскользь брошенным словам, не став задавать лишних вопросов. Верховный магистр не говорил прямо, но ясно дал понять – об истинной причине вызова Амерлин в столицу должно быть известно как можно меньшему количеству людей, что не составило труда устроить.
Завтрак проходил в гнетущей обстановке. Селма несколько раз начинала разговор, но, каждый раз сбиваясь, в итоге замолчала. Амерлин лишь ковырялась в тарелке, сегодня кухарка приготовила ее любимую кашу с грибами, но девушке кусок не лез в горло. При взгляде на содержимое тарелки желудок скручивался, и приходилось делать короткие вдохи, борясь с дурнотой. Даэрен напротив, ел с аппетитом, сосредоточенно макая мясо в соус и заедая хлебом.
– Нам пора, – допив вино и покосившись на Амерлин, маг поднялся на ноги.
– Как? Уже? Но ведь еще совсем рано! – заволновалась наместница, тоже вскакивая.
– Рассвет, – коротко бросил Даэрен, а затем обернулся к девушке, – жду тебя у конюшни, пять минут, чтобы попрощаться и забрать вещи.
Несколько долгих ударов сердца семья молчала, а потом все заговорили одновременно:
– Я обязательно вернусь!
– Будь осторожна, если возникнет необходимость, пиши!
– Береги себя. Не позволяй страху взять вверх, всегда доверяй сердцу!
Амерлин переводила взгляд с отца на мать, чувствуя, как встают в горле невысказанные слова. Увы, пять минут – слишком короткий срок, чтобы попрощаться перед долгой разлукой, хотя вряд ли девушке бы хватило и целого дня.
– Я принесла твои вещи. Ох, представляю, сколько всего интересного ты расскажешь нам по возвращению, – проговорила вошедшая в комнату Инте.
Старушка уже не плакала, напротив, старательно улыбалась. Наверное, считала, что таким образом поддерживает Амерлин, но девушке стало только хуже.
– Конечно, и даже привезу подарки, постараюсь выбрать что-то модное и красивое, – сглотнув, пообещала Амерлин.
– Ты, главное, себя привези, и помни, чему мы тебя учили, – негромко произнес отец.
Девушка