От звонницы Олд-Бейли – конечно, расположенной не в самом Уголовном суде, а в соседствующей с ним Церкви Святой Усыпальницы – ветер разносил по округе огненные искры, неугасимые, страшные. Прожигая насквозь стёкла, они залетали в окна суда, жалили насмерть присяжных неправедных и подкупленных и пьющих с ними горькую палачей, взрывали сотни бутылок с портером и виски, складируемых в Зале принятия решений. Не удивительно, что весьма скоро огромное здание Олд-Бейли, уцелевшее при страшном пожаре двухвековой давности, теперь запылало, не в силах совладать с проспиртованным пламенем, пожирающим изнутри. Каким-то чудом спаслись, избежав ожогов и отделавшись испугом, лишь несколько стряпчих, честных трудяг, и два адвоката, которых коллеги презирали за нестяжательство и бесславные попытки «защищать всякий сброд».
Огненная стихия, как и водная, куролесила на удивление избирательно. Лишь к вечеру последующего дня с грехом пополам подсчитали, сколько горсток пепла, оставшихся от огненных магов. обнаружилось в их постелях, на удивление всем уцелевших, в креслах у каминов, на сиденьях дорожных карет и дилижансов. Поговаривают, в своих кабинетах сгорели даже два министра, заседавшие в тот момент с доверенными лицами.
Из переулка Святого Мартина звон церковной колокольни плыл сквозь ростовщические конторы, наводя сущий Бедлам в долговых расписках, и невидимыми упругими волнами расходился по банкам и торговым домам. Воздушная стихия поработала на славу, остановив движение денежных рек, утекавших на счета шпионов голубых кровей, продажных политиков, не пощадив самих владельцев непатриотичных накоплений. В этот день Ковен и парламент недосчитались кое-кого из особо хитрых говорунов-оппозиционеров, запускавших в народ, а главное – в печать – грязные слухи о высших мира сего. Зато надвигающийся на столицу шторм развернулся бушевать в океан, а в небо над Тройей, как и намечалось молодым Союзом Воздухоплавателей, взмыли первые воздушные шары, оснащённые винтовой магической тягой. Что, несомненно, означало прорыв в маготехнике.
Большие и малые соборы спешили присоединить голоса к наполнявшему город звону. Воздух вибрировал, заставляя подниматься дыбом мельчайшие волоски на телах, умы просветлялись, кровь по жилам и магия по энергоканалам струились быстрее… Четверть часа какофонии, вихри разрушений и созиданий, исцелений и таинственных смертей – и всё смолкло.
И в этой тишине отчётливо, словно рассыпая звонкие точки, часы Биг-Бена возвестили полдень.
Полдень нового дня.
Последнего – для одряхлевшего, но всё ещё зубастого Ковена.
6.2 Ловля на короля-живца
Тройя, столица Альвиона
Резиденция Ковена
(а весьма скоро – бывшая резиденция бывшего Ковена)
Его величество Эдвард Четвёртый обвёл цепким взглядом Зал заседаний. Увиденным остался