Потому что произошло нечто из ряда вон выходящее. В конце напряженного периода между ними, когда каждый нерв в теле секретаря дрожал от незаслуженного оскорбления, Управляющий внезапно повернулся к нему, стоявшему в углу кабинета, где стояли сейфы, так, что блеск его красных глаз, усиленный очками, встретился с глазами Джонса. И в эту самую секунду другая личность в Джонсе – та, что всегда наблюдала за происходящим, – стремительно поднялась из глубин души и поднесла зеркало к его лицу.
На мгновение его охватило пламя и видение, и на одну—единственную секунду – одну безжалостную секунду ясного видения – он увидел в Управляющем высокого темноволосого мужчину из своих дурных грез, и осознание того, что в прошлом он получил от него какую-то ужасную травму, пронеслось в его голове, как отчет из пушки.
Все это промелькнуло перед ним и исчезло, превратив его из огня в полымя, а затем снова в пламя; и он покинул офис с твердой уверенностью в сердце, что время окончательного расчета с этим человеком, время неизбежного возмездия, наконец, приближается.
Однако, по своему неизменному обыкновению, он сумел выбросить из головы все эти неприятности, переодевшись в рабочий пиджак, и, немного подремав в кожаном кресле перед камином, отправился, как обычно, поужинать во французском ресторане "Сохо" и предался мечтам. Он уносился в царство цветов и пения, чтобы пообщаться с Невидимками, которые были самыми истоками его настоящей жизни и бытия.
Ибо именно так работал его разум, и многолетние привычки выкристаллизовались в жесткие рамки, в соответствии с которыми теперь ему было необходимо и неизбежно действовать.
У дверей маленького ресторанчика он резко остановился, вспомнив о какой-то встрече. Он договорился с кем-то о встрече, но где и с кем, совершенно вылетело у него из головы. Он думал, что это было на обед, или еще можно встретиться сразу после обеда, и на секунду воспоминание вернулось к нему, что это как-то связано с офисом, но, как бы там ни было, он был совершенно не в состоянии вспомнить это. Постояв с минуту, тщетно пытаясь вспомнить время, место или человека, он вошел и сел.
Но хотя подробности ускользнули от него, его подсознательная память, казалось, знала об этом все, потому что он испытал внезапное замирание сердца, сопровождаемое чувством дурного предчувствия, и почувствовал, что под его усталостью скрывается источник огромного возбуждения. Эмоции, вызванные этой встречей, давали о себе знать, и вскоре фактические детали встречи должны были всплыть вновь.
Внутри ресторана это ощущение усилилось, вместо того чтобы пройти мимо: кто-то где-то ждал его – кто-то, с кем он определенно договорился встретиться. В тот же вечер и примерно в то же время его ждал какой-то человек. Но кто? Где? Его охватила странная внутренняя дрожь, и он сделал над собой усилие, чтобы взять себя в руки и быть готовым ко всему, что могло произойти.
И тут внезапно пришло осознание того,