Четыре странных истории. Алджернон Блэквуд

последние печальные обязанности, и его разум был полон горьких воспоминаний и сожалений о потере друга, которого он уважал и любил и перед которым был в неоплатном долгу. Последние два года действительно были для него ужасными. Наблюдать за быстрым угасанием величайшего сочетания сердца и разума, которое он когда-либо знал, и осознавать, что он бессилен помочь, было для него источником глубокого горя, которое останется до конца его дней.

      В то же время им овладело ненасытное любопытство. Изучение слабоумия, конечно, не входило в сферу его компетенции как специалиста, но он знал об этом достаточно, чтобы понимать, насколько незначительный факт может быть реальной причиной того, насколько велика иллюзия, и с самого начала его снедало непрестанное и все возрастающее желание узнать, о чем говорил профессор, что он нашел в песках "Халдеи", что это могли быть за драгоценные таблички Богов, и в особенности – ибо это была истинная причина, лишившая этого человека рассудка и надежды, – что это была за надпись, которую, как он полагал, ему удалось расшифровать.