В обществе как паутина начали молниеносно разрастаться слухи о нашей семье, как только вышла первая новость в СМИ о происшествии с отцом. Никакое молчание не способно утихомирить пыл всех желающих позлорадствовать семье, никогда прежде не замеченной в скандалах и грязных махинациях. Вместе с новостью о причастности отца к делу о фальсификации государственных данных, начали всплывать и другие подробности, не менее неприятные и шокирующие, которые, словно снежный ком, увеличивались с каждым днём, принося все больше хаоса в нашу жизнь.
– Мне пора, – прерывая мои размышления, произносит Маэль. – Не волнуйся за меня, ладно? – Подойдя ближе, брат обнимает меня одной рукой за плечи.
– Мне просто важно знать, что с тобой всё в порядке, – глядя на него снизу вверх, говорю я. – Будь осторожен, Маэль.
– Хорошо, сестрёнка. – Подмигнув мне, он направляется к выходу, играючи подкидывая в воздух ключи от своего нового спорткара. – И подумай насчёт того, что это, – остановившись в проходе, Маэль бросает взгляд на скульптуру, – всë-таки кораллы.
Расплываясь в ехидной улыбке, брат быстро тянется к ручке и выходит из мастерской, закрывая за собой дверь.
С лёгкой улыбкой на лице я направляю взгляд в угол зала, где расположена фигура балерины. Улыбка в ту же секунду сходит с моего лица, когда я вспоминаю в мельчайших деталях вечер, в который я воочию наблюдала за девушкой, закованной в цепи. Телефон, лежащий на полу, вновь оживает и начинает вибрировать, медленно скользя по бетонному покрытию. Проигнорировав очередной звонок от Дженны, щёлкаю выключатель и покидаю мастерскую, направляясь в свою комнату, чтобы принять душ и привести себя в порядок перед обедом.
Переодевшись, спускаюсь вниз и уже на лестнице слышу голоса мамы и отца, беседующих о чём-то. Громкие возгласы, принадлежащие матери, в какой-то степени даже удивляют меня, заставляя с интересом прислушаться к их разговору. После того, как отца забрали, мать практически ни с кем не разговаривала, пропадая за стенами своей спальни. Лишь изредка её можно было встретить за завтраком, но весь её вид кричал о том, что она не расположена к беседе. Только пару дней назад Клара начала приходить в себя, постепенно собирая по кусочкам свой превосходный вид с налётом прежней невозмутимости.
Ускорив шаг, миную холл и оказываюсь в гостиной, где вижу родителей, сидящих за круглым столом.
– О, милая! – восклицает мама, отвлекаясь от разговора с папой. – Присаживайся, пожалуйста. С минуты на минуту