Александр покрепче сжал рукоять меча, пару раз подпрыгнул на месте, потому слегка наклонился, сгруппировался и вдруг резко подался вперёд всем телом. Острие меча вонзилось в свиную шкуру, но не глубоко, может быть, только на пару сантиметров. Доннхад снова хмыкнул.
– Недурно, – проговорил он. – Но слабовато. Резче надо, резче. А если рубить, то с оттягом, иначе без толку.
И он повернулся к Бертраму.
– Давай теперь ты…
Бертрам поднял свой меч, держа его обеими руками, хотя рукоять меча была не слишком большой, оружие явно предназначалось для одной руки. Он постарался размахнуться получше и что было силы ударил мечом по туше. Меч отскочил, чуть не выпав у него из рук, и даже не разрубив шкуру, на которой осталась лишь едва заметная вмятина. Доннхад расхохотался. Отсмеявшись, он подошёл к Бертраму, взял у него меч и зажал в своей могучей руке, которая, будучи сжатой в кулак, наверное, превышала размер головы трёхлетнего ребёнка.
– Вот так держи, – сказал он, потом размахнулся, и Бертрам едва успел глазом моргнуть, как воин с одного удара ловко рассёк тушу так, что та едва не разделилась на две половины. Показалось желтоватое сало и тёмно-красное мясо под ним.
– Вот так…
Доннхад повернулся к Бертраму, протягивая ему меч.
– …от плеча, сквозь сердце, через желудок к правому бедру…
Хорошо хоть крови не было, кровь, наверное, стекла, когда свинью зарезали, или уже давно свернулась, иначе Бертрама, пожалуй, сейчас бы вывернуло наизнанку. Он уже чувствовал, как тошнота подступает к горлу, и когда взял у Доннхада меч, рука задрожала. Усмехнувшись, воин покачал головой.
– Ничего, – проговорил он, – бывает. Небось вообразил уже, что это человек? Так вообрази заодно, что у него такой же меч, и сюда он пришёл не в кости перекинуться, а убить тебя. Вот тогда совсем по-другому выйдет…
Краем глаза Бертрам заметил, что Александр тоже улыбается. Эта операция по расчленению свинины на него, казалось, не произвела никакого впечатления. Доннхад повернулся к нему.
– …Верно я говорю?
Александр кивнул.
– Ну вот. Понятно, такой удар и у тебя сейчас не получится. Ну так и я не сразу научился. А меч тем и хорош, что им и рубить, и колоть можно… Ладно, давайте дальше…
…Как же вымотался за этот день Бертрам. Александр, по-видимому, тоже, хотя изо всех сил старался не подавать виду. А ещё им предстоял урок верховой езды. Бертрам впервые самостоятельно садился в седло, что далось ему не без труда. Теперь ведь никто и не подумал помогать ему. И держаться в седле было нелегко. Не сразу он приспособился, зато вскоре почувствовал боль в нижней части тела, от того, что его всё время подкидывало вверх, когда конь перескакивал через кочки и другие препятствия. По возвращении им пришлось чистить лошадей, особенно коня лорда Кинмаллоха, которого тот