Но на других спутников поступок Полли не произвел впечатления.
– Ну и дура, – сказал Снайп. – Теперь и тебя нужно выгнать.
– Да! Пусть все втроем убираются!
– Гоните хворых!
Вперед вышел Джоакин.
– Кончайте представление. Никто никуда не пойдет. Все спать.
– Раскомандовался! – прошипела старуха Мэй. – Дурак молодой, ничего не смыслишь!
Луиза и Вихорь, и остальные ракрыли рты. Джоакин выхватил меч и со стуком вогнал в дощатый пол перед собой.
– Я сказал: идите спать.
Все затихли, даже Снайп опешил, опустил топор.
– Я вот подумал… – осторожно вмешался Хармон. – Пожалуй, что Джоакин прав. Подождем до утра, а там посмотрим. Если у мальца простуда, так утром все станет понятно.
Стал любимый день ко дню хмурый и тревожный.
Стал ночами уходить тихо, осторожно.
Как-то вышла вслед за ним – смотрит на Звезду.
Повернулся, как не свой, говорит: «Уйду!»
Говорит: «В той стороне, где Звезда сияет,
Ждет меня моя любовь, ждет меня другая».
Говорит: «Всегда ждала там меня другая»…
Дед со внуком и Полли с Джоакином ночевали в фургоне торговца – все остальные побоялись спать с ними под одной крышей.
Хармон достал бочонок вина. Полли грела напиток над огоньком лампы. Из одной чаши поила мальца, другую пускали по кругу взрослые: ночь выдалась зябкой. Завернутый в одеяла, как кукла, внук маляра перестал дрожать, а за третьей чашей вина согрелся и уснул. Стоило подождать до утра, но уже сейчас стал заметен румянец, проступивший на его щеках.
– Вот видите!.. – обиженно проворчал Маляр. – Никакого мора! А хотели выгнать…
Поняв, что опасность миновала, он накрылся плащом и захрапел.
– Благодарю вас за помощь, добрый воин, – сказала Полли Джоакину.
– А, пустое… – отмахнулся он, хотя и немного задрал подбородок.
Помедлил, поразмыслил и выдавил:
– Вы, сударыня, это… тогда, в Излучине, я, как бы сказать… ну, я повелся недостойно. Простите меня.
Полли улыбнулась:
– Я давно уже не держу на вас обиды. Думала, сударь, что это вы затаили зло.
Джоакин потупился:
– Затаил зло?.. Ну, нет, не было… что вы…
– Расскажите что-то любопытное. Хотя бы о Западе, где вы столько воевали.
Он замялся:
– Я, сударыня… Ну, словом… Это так глупо было…
– О чем вы, сударь?
– Понимаете, я провел на войне всего два месяца и не побывал ни в одном сражении. И с графом ни разу не говорил.
– Как же так?
– Я был в Южном Пути, когда узнал, что граф начал войну. Отправился на Запад, чтобы наняться к нему в войско,