Буратино огляделся, куда бы ему сесть, но сесть было явно некуда. Конечно, в доме было предостаточно стульев и кресел, и даже диван, но везде громоздились разные нужные для науки штуки. А на диване возвышалась конструкция из проводов и банок с какой-то жидкостью.
– Ах, да, вам некуда сесть, – догадался синьор учёный и одним взмахом руки сбросил все колбы и пробирки, что были на кресле, на пол, – вот, прошу вас.
Жидкость из одной колбы пролилась на паркет. Паркет в этом месте потемнел, и от него тонкими струйками потянулся дымок. Буратино со страхом посмотрел на это явление, но учёный, увидев беспокойство мальчика, успокоил его:
– Не обращайте внимания, это , растворчик дрянь слабенький, – синьор Фарелли залил дымящийся паркет водой из графина, и только после этого Буратино с опаской забрался в кресло, – мой друг, о пиявках так мало известно, они так мало изучены, что пытливый ум всегда найдёт куда приложить свои силы. А ведь ещё римляне знали о лечебных свойствах водных червей. А, при всём моём уважении к римлянам, они были великими плагиаторами, и это знание о пиявках, скорее всего они заимствовали у более древней культуры. Кстати, пиявки – это великолепное блюдо. Не хотите ли попробовать?
– Кхе-кхе, – закашлялся Буратино, – да нет, я что-то не голоден.
– А зря, очень вкусно. Франки, готы да и вандалы тоже почитали их за великий деликатес. Да и египтяне упоминают о них в гастрономическом смысле.
– А вы, я вижу, любите этих существ всей душой, – произнёс Пиноккио и покосился на банку с огромными серыми пиявками из верховьев Нила.
– Признаться, да. Понимаете ли, о птицах поёт птицелов, слышали арию птицелова Моцарта?
– Нет, не слышал.
– Ну, да ладно, а вот о рыбах поёт рыболов. Я иногда встаю рано утром, когда рыбаки уходят в море, и слушаю эти песни. В них есть что-то трогательное. А вот я пиявках могу сложить песню, ибо мне неизвестно более существа, которое при своей плотоядности не убивает, а приносит организму пользу. Вы хоть ещё одно такое существо знаете?
– Нет, не знаю, – признался Буратино.
– Вот именно! Нету больше таких. Остальные если и не убивают, то приносят вред. Ох, какой же я старый осёл! Я вам даже кофе не предложил. Радушный хозяин, называется. Ничего, сейчас я вас угощу. Моей кухарки сегодня не будет, но я и сам могу варить прекрасный кофе с перцем и корицей. Хотите?
– Я как-то не голоден, – ответил Пиноккио, боязливо оглядываясь вокруг и везде замечая реактивы, кислоты, химикаты и прочие вредные для пищеварения штуки.
– Вы меня обидите, – пригрозил синьор учёный.
– Хорошо, выпью чашечку, только мне перца поменьше.
– Договорились, – пообещал учёный, и, скинув какую-то колбу со спиртовки, водрузил на неё кофейник, предварительно выплеснул из него прямо на пол яркую салатовую жидкость.
«Живым бы уйти», – подумал Буратино, глядя, как учёный готовит кофе, как он бросает туда разные странные