Пёс выбрался из-под стола, лизнул руку старой даме.
«Вот что значит хорошее воспитание. – Должно быть, мне следовало поцеловать ей руку. – Он старше меня, – добавила она. – Если не ошибаюсь, ему за восемьдесят. Не правда ли, Чёрберо?..»
Хозяйка хлопнула в ладоши. Появился субъект в войлочной шляпе, мой знакомец.
«Я предполагаю, что наш гость проголодался», – сказала хозяйка по-французски.
Она коротко, вполголоса отдавала приказания одноглазому.
«Вы должны извинить его, за столько лет я так и не смогла научить его быть вежливым…»
«Мне говорили, что пропуск не нужен».
«Пропуск?»
Я объяснил, что от меня потребовали предъявить пропуск.
«Ах, эти формальности… Ничего не нужно. Вам, во всяком случае».
Должен ли я что-то уплатить, спросил я.
«Ах, оставьте. Я рада вашему прибытию».
Разве она меня знает?
Она развела руками: «Кто же вас не знает».
Я понял, что мне не следовало приезжать. Из вежливости я поинтересовался, часто ли… э?..
«Часто ли приезжают к нам? Да, туристы иногда; всё-таки есть на что поглядеть… Что касается посетителей вроде вас, то, как вам сказать. Могло быть и больше».
Она уставилась на меня, у неё были мертвенно-чёрные глаза без зрачков.
Мне стало как-то не по себе, я возразил:
«Прошу прощения, princesse[2], я тоже в некотором роде турист».
Владелица острова подняла брови.
«В самом деле? Мне кажется, вы ошибаетесь. Что же вас привело сюда?»
«Вы только что сами сказали. Поглядеть».
«Так, так. Поглядеть, – сказала она, кивая. – Между прочим, здесь много ваших коллег. Я хочу сказать – которым, как и вам, только здесь и место…»
В эту минуту из коридора выступило шествие.
Впереди шагал циклоп-мажордом, теперь он был в белом, в белых перчатках, на голове накрахмаленный колпак, из чего следовало, что он исполнял одновременно обязанности шеф-повара. Сразу же скажу, что он исполнял их отменно. На вытянутых руках шеф нёс на подносе овальное блюдо под серебряной крышкой. Следом за ним шёл худенький, бледный, очень красивый мальчик в опрятном чёрном костюмчике, в коротких штанишках и чёрных чулках, нёс второй поднос. За мальчиком двигался некто высокого роста, тощий, без всякого выражения на лице; я говорю, на лице, но у него и лица не было: так, что-то неясное. Этот персонаж катил перед собой столик-тележку.
Компания расставляла бокалы, тарелки с вензелями, соусники, раскладывала приборы и салфетки, в центре был водружён огромный, как баобаб, канделябр. С некоторым ошеломлением взирал я на пиршественный стол; хозяйка гостеприимно обвела трапезу пухлой рукой в кольцах.
«Надеюсь, вы отдадите должное… Наша кухня унаследовала