Возле внушительного здания "Воркутауголь" стоял на посадке такой же новенький, щеголяющий свежей краской и надраенными окнами "микрик", в котором уже сидело человек десять.
– Девушка, если вам в торговый центр, то вот молодой человек сейчас поедет, – улыбнулась Нике прохожая пожилая женщина.
– Барышня, так едем, или нет? – водитель, уже начав закрывать дверь, придержал створку.
– Едем, конечно, что за вопрос, – Ника вскочила на подножку и сразу нашла себе место у окна.
"Барышня!.. Приятно звучит. Учтивее этого лапотного "женщинА", которое сейчас так прочно вошло в обиход, что где его только не услышишь! Терпеть не могу, когда так обращаются… Еще один балл в плюс Воркуте: ее жители более тактичны, чем жители средней полосы!" – она полезла за кошельком.
– Оплата при выходе, – улыбнулся водитель и отрулил от остановки.
В салоне было тихо, люди разговаривали между собой вполголоса, никто не орал в телефон, не обсуждал громогласно "А я ему говорю, а он мне отвечает, а она мне сказала, а я ей ответила". И даже девочка лет пяти, сидевшая на коленях у матери, не тараторила без умолку, не дрыгала ногами и не пыталась испинать спинку переднего сиденья. При этом затравленной жестким воспитанием она не выглядела; просто такое поведение было для нее естественно.
– Мам, а ты купишь мне шарик с кошкой? – спросила она, облизывая леденец на палочке.
– Ты их коллекционируешь? – ответила мать. – У тебя уже в комнате целый зоопарк.
"В другом месте этот диалог звучал бы примерно так: "Мааааамааааа, купиииии шаааааарик!" "Нет, я сказала! Хватит ныть! Почему? По кочану! Села и замолчала, а то щас домой пойдешь и никуда больше со мной не поедешь!", и закончилось бы все слезами ребенка и истерикой у мамаши. А у северян не заведено чуть что, драть глотку. Видимо, это объясняется суровым климатом: когда зима длится большую часть года, орать просто опасно – тут же застудишь связки… И, наверное, когда живешь в таком суровом краю, не захочешь разоряться по каждому пустяку…"
На одной из остановок на сиденье рядом с водителем запрыгнул мужчина лет 45 и заговорил с ним, как со старым знакомым:
– Как ваше ничего?
– Да как обычно. Еще двенадцать ездок сегодня. Все на маршруте, сегодня Иваныч с больняка вышел.
– А у нас вчера опять было. Два часа на улице загорали, и опять вызов ложный.
– Молодняк, небось, дурит. Думают, очень круто, когда по твоему звонку целый комплекс останавливается…
– Да больно накладно это нам выходит. Прикинь, время было самое ходовое, народу полно, и тут снова-здорово! На сколько миллионов наказали центр…
– А ваш хозяин что думает?
– Ты у него спроси, я почем знаю?
Яркий,