Всё, о чём дальше пойдёт рассказ, началось с того, что Мишка Звездинов полюбил Наташку Гуторову. Мишка учился в четвёртом классе, Наташка – в девятом и была у них отрядной пионервожатой. Мишкина любовь была совсем не такой, какой её показывают в телефильмах для взрослых. Он никогда не ходил с Наташкой в кино на вечерние сеансы, не вздыхал томно, сидя с нею на скамеечке при луне. Просто ему очень хотелось как можно чаще быть с нею рядом. И ещё больше хотелось нравиться ей. И если Наташка иногда хвалила его за что-то, Мишка чувствовал себя самым счастливым человеком на земле.
Каждое утро, собравшись в школу, Мишка садился у своей калитки на скамеечку и ждал, когда выйдет Наташка. Увидев её, он, будто случайно, оказывался рядом. Однажды Мишка робко попросил:
– Дай я понесу твой портфель.
Наташка рассмеялась.
– Ты его не донесёшь, он тяжёлый!
Большего унижения трудно было придумать. Швырнув свой портфель на землю, Мишка решительно нагнулся над большим камнем-валуном, лежавшим в полутора метрах от забора Наташкиного подворья, и решительно заявил:
– Хошь, я его сейчас выкачу на середину улицы? Хошь?
– Ну что ты, Миша, не надо! – с притворным испугом выпалила Наташка. – Я верю, что сможешь. Но пусть лучше он остаётся на месте. Папа положил его здесь нарочно. Чтобы трактористы и шофёры не проезжали близко у забора и не сломали молодые вишенки.
Сопровождал Мишка Наташку и тогда, когда она возвращалась из школы. Но вскоре у него появился опасный соперник – Наташкин одноклассник Санька Мокроусов. И самое обидное, ему-то Наташка с радостью доверяла носить свои учебники. Теперь Мишка сопровождал уже двоих. А Саньке почему-то не понравилось такое сопровождение. Однажды он, грубо толкнув Мишку в спину, сказал:
– Топай домой, малыш. Да побыстрей! Там тебе мамка, наверное, новую игрушку купила, ждёт не дождётся сынульку. А ты плетёшься как черепаха.
Мишка лишь нервно подёрнул плечами и продолжал молча идти рядом. Тогда Санька отпустил ему увесистый подзатыльник. Мишка молча поднял слетевшую с головы лёгкую кепку с прозрачным козырьком, деловито отряхнул её от дорожной пыли, снова надел на голову и так же молча продолжал идти рядом с Наташкой. Разъярённый таким невиданным упрямством, Санька вдруг схватил Мишку обеими руками за горло, приподнял его и, яростно встряхнув худенькое Мишкино тело, прошипел сквозь зубы:
– Слушай, шпингалетик, если ты сейчас же не исчезнешь, я оторву тебе уши и скормлю их собакам!
Такой угрозы Мишка испугался. Испугался не потому, что ему будет больно, а потому, что без ушей он будет выглядеть некрасивым и никогда не сможет понравиться Наташке. Подождав, пока Санька и Наташка удалились от него шагов на тридцать, Мишка медленно пошёл следом.
– Саш, ну зачем ты так, – услышал он голос Наташки, – ведь он же совсем маленький!
Знала бы Наташка, что словами «совсем маленький» она обижает Мишку гораздо больше, чем Санька своим подзатыльником