Полгода назад Марина вернулась на работу в детскую поликлинику, Софья Максимовна отправилась в ясли, и жизнь постепенно стала входить в русло семейного быта. Но такие минуты наедине остались редкостью и ценились.
Последние аккорды песни совпали с тихим звоном колокольчика над входной дверью. Этот звук лишь ненадолго нарушил атмосферу зала. Каждый столик, вздрогнув, вновь погрузился в свой мирок. А столик Марины и Максима принял еще двух посетителей.
– Давно сидите? – спросил Кира, помогая спутнице снять пальто. – Знакомьтесь – Маргарита. А это Макс и Марина Алексеевна.
– Хам ты, Кириллов! Еще бы сказал «тетя Марина»! – возмутилась такому представлению Земцова.
– Дочь начальника, пусть и бывшего – только так! – заявил Андрей, вешая и свою куртку.
Вся эта шутливая перебранка разрядила возможное напряжение от знакомства с новым человеком, и усаживаясь, Осокина уже улыбалась во все тридцать два.
– Можно просто Рита. А вы – Марина и Максим, договорились?
Подошедшая официантка записала заказы и удалилась. Неспешный разговор на общие темы потек непринужденно и спокойно. Казалось, эта компания собирается не впервые. Шутки, взаимные подколки, байки, но каждый, даже Марина, знал, чем он закончится. Пока что не приближался к теме расследования. Пока.
Рассказывая о работе в поликлинике, Марина украдкой, но с интересом рассматривала Маргариту, то и дело бросавшую взгляды на Андрея. Это вызывало у нее легкую улыбку, которую понимали все, кроме стажерки. Закоренелый, практически монолитный, холостяк Кириллов откровенно сдавал позиции перед молоденькой и на первый взгляд неопытной девушкой. Однако, про себя чета Земцовых сделала определенный вывод – не так уж она проста, как хочет казаться.
Разговор о серийнике спровоцировала именно Осокина. Когда на столе стали появляться приборы, Рита вкрадчиво попросила Марину вместе сходить помыть руки. Мысленно улыбаясь, Земцова встала. Усадив на место подорвавшегося с ними Андрея, девушки, хихикая ушли в конец зала.
Проводив их укоризненным взглядом, Кира повернулся обратно и встретился глазами с Земцовым.
– Ладно, Андрюха, чего откладывать, как там у вас? Меня редактор ожидаемо на это дело подписал, просвети уж немного.
Андрей пожевал губу, собрался с духом и мыслями.
– А дела у нас больше нет. Ты наверно слышал, что случилось с Александром Витальевичем?
– Ланским? На лечении в Европе, в Швейцарии, вроде.
– Был.
– Да ладно? Он, что…
– Жив пока. Состояние ухудшилось, лежит в искусственной коме. Делами своими рулить уже не может.
– И что? Есть же совет директоров. Они не могут? Жена опять же.
– Слишком многое, как мне сказали, на него лично завязано. Он свое предприятие с нуля поднимал и организовывал его под себя. Совет директоров чисто формальный, все решения всегда оставались за ним. Нынешняя