Охота на охотника. Ярослав Александров

случаев сожжения детей лет от девяти-десяти, по подозрению в колдовстве. О времена, о нравы! Мы застываем в немом шоке и не можем сказать ни слова, а тогда… тогда ребенок считался тем же взрослым, только маленьким. Сейчас об этом не снимут кино, не напишут книгу, но в те времена это может быть и не было нормой, но точно не повергало людей в ступор. Может, поэтому о маньяках и нет информации в источниках раньше девятнадцатого века. Кто посчитает, сколько крестьянок барон замучил в своем подземелье, после чего в благоговении кланяется королю. Который тоже наверняка не так прост, как пишут в учебниках. Конечно, вы обязательно возразите, кто же тогда леди Батори, жившая в шестнадцатом веке, или наша Салтычиха, которую Екатерина Вторая разжаловала из «людей». Они тоже серийницы. Вот только, необычные. Они оставили след в истории, «прославились» в веках. И относятся к ним сейчас, как к, своего рода, сказкам. А кто через сто лет вспомнит Иртышова, Оноприенко, Ионесяна, Спесивцева, Ряховского, Джумагаллиева, Кулика, Шувалова? Сколько они причинили горя? Меньше? Численно-то конечно, меньше. Но ведь, не скажешь так родным их жертв. Терминатор с Мосгазом уже никому не навредят, а Игорек Иртышев до сих пор небо коптит. Вот скажите, заслуживают они памяти людской?

      Да даже если и не заслуживают – мы запомним их! Вопреки всем мнениям – мы помним зло! Мы помним жестокость, мы ее априори не прощаем, ненавидим! Боимся, ужасаемся! Но в очередной раз, узнав о поимке злодея разводим руками. Кто же знал? Даже не догадывались!..

      Петр Григорьевич Нимберг замолчал, остановив плавающий взгляд на пустой рюмке. Земцов с сожалением выключил цифровой диктофон и убрал в карман. Полного экскурса в историю серийных убийц от начальника убойного отдела не получилось. И неудивительно. Откупорили уже второй литр «Финляндии».

      – Мне особенно понравилось ваше определение психике, – он предпринял еще одну попытку увести разговор с этой очень болезненной темы. – Вы на психолога не учились?

      – Ты, зятюшка, пожалуйста, не скалься, – вступился за боевого товарища полковник Ларин. – Петр Григорьевич знает, о чем говорить, и в какое время.

      Максим вздохнул, но промолчал. Куда там? Пьяные менты даже не заметили, как от несъедобной темы из-за стола исчезли все дамы. Что им его жалкие попытки пошутить. Любое застолье у людей одной профессии рано или поздно в разговоре перейдет на нее. Но не в этом случае. День рождения тестя сразу же превратился в оперативное совещание. На тосты и поздравления никто особо не реагировал. Первый литр водки размыл границы, но служебный долг строго заставлял держаться выбранной темы.

      На кухне, оборудованной на просторной и уютной веранде дачи Алексея Николаевича Ларина, под лампой с узорным абажуром, из женщин оставалась лишь Марина, и то, по просьбе Земцова. Но, она возилась у плиты, раковины и шкафчиков, как истинная женщина, найдя себе дело на ровном месте. А два полкана и майор Кириллов увлеченно обсуждали проделанную и предстоящую