Продажный ангел. Степан Станиславович Сказин

таранил ее. А она сплела руки у него на шее. Вилась змеей. Истекала жемчужным соком. Юлдуз отключила голову, позволив себе наслаждаться соитием. Оказывается: от мужчины можно получить больше удовольствия, чем даже от «волшебной» таблетки.

      …Время вышло.

      – Я должен идти?.. Верно?.. – не без сожаления спросил разжавший объятия Станислав.

      – Да, – подтвердила Юлдуз.

      Мужчина встал, не спеша оделся. Девушка накинула свой тонкий халатик. Она проводила клиента до двери.

      Станислав обернулся. Глянул в темные омуты глаз Юлдуз.

      – Лиля. Мне было очень хорошо с тобой. Спасибо тебе. Спасибо!..

      Девушка слабо улыбнулась. И – неожиданно даже для себя самой – сказала:

      – Можешь поцеловать меня в губы… Я не против.

      – Правда?.. – Станислав засиял.

      Он привлек Юлдуз к себе и припал губами к ее губам.

      Девушка первая прервала поцелуй. Щеки ее пылали алым румянцем.

      – Теперь иди. Иди, милый.

      Станислав сделал шаг, еще раз оглянулся – и переступил порог.

      12. Всего лишь клиент

      Юлдуз видела в окно, как Станислав сел в такси. Она наблюдала за авто – пока машина не вырулила со двора.

      Тогда Юлдуз прошла на кухню, поставила кипятиться чайник и опустилась на стул. В сердце у девушки гуляла буря. Юлдуз была точь-в-точь человек, очнувшийся после красочного сна. И не совсем понимающий: «Я еще сплю или нет?..».

      Она думала о Станиславе.

      «Что… Что сделал со мной этот блондичник?.. Магия какая-то!..»

      Юлдуз недоумевала теперь:

      «С чего я так разоткровенничалась с этим русским?.. Он клиент, всего лишь клиент. Один из многих. Ай, как глупо, Юлдуз!.. Как глупо!..».

      Может быть прямо сейчас длинный блондин ехидно посмеивается над наивной проституточкой.

      Нет. Девушка отказывалась в такое верить. У Станислава – слишком честные глаза.

      Отвлекшись от мыслей о глазах Станислава – Юлдуз сосредоточилась на приятных ощущениях внизу живота. Девушка сама себе стеснялась признаться, что до сих пор испытывает сказочную сладость.