Мы ели похлебку из каких-то корешков и серый, горьковатый хлеб. Птица клевала у меня с руки, а Хранитель не сводил с меня глаз. Я видела, что Ралус не очень-то этим доволен, и решила, что надо внимательно слушать, вдруг сумею поймать важный разговор, который все мне объяснит.
Этот разговор случился на третий день нашего пребывания в холмах. Я собирала ветки сухой серой травы, которой Хранитель кормил огонь, когда услышала, как они говорят. Заросли травы скрывали их от меня, но голоса я различала отчетливо.
Ралус: Я запутался и не знаю, что теперь делать.
Хранитель: Когда долго врешь и притворяешься, мир вокруг тебя как бы меняется и тоже начинает врать. Немного, по чуть-чуть, чтобы ты не догадался.
Ралус: Если я начну всем говорить правду, то очень скоро меня прикончат. А уж что будет с ней, я даже думать боюсь. В лучшем случае – она повторит судьбу своей матери.
Хранитель: А в худшем?
Ралус: Ты же видишь, что она пряха, да?
Хранитель долго молчал, а я забыла дышать, так важно мне было услышать ответ. Я знала, что только этот человек, живущий в серых холмах, знает наверняка, кто я на самом деле. Я не могла его спросить, но, может, он снимет этот груз с меня? Разрешит мне быть просто девочкой, Уной?
Хранитель: Похоже, что да. Но ведь и я могу ошибаться.
Ралус: Нет, ты – нет.
Хранитель: Могу. Однажды я ошибся, не признал пряху, хотя не один день провел рядом с ней. Ел с ней одну похлебку, болтал с ней, проехал рядом много-много миль, но не признал. Ничего не почувствовал.
Теперь замолчал Ралус. И Хранитель заговорил снова.
Хранитель: Правда, тогда я не был Хранителем холмов. Был просто человеком. Не очень умным, не очень добрым. Но ты прав, Уна, конечно, пряха. Это поймет даже ребенок. И, конечно, я знаю, кто разыскивает прях по всей Империи. Но я не знаю, для чего.
Ралус: Он думает, что, собрав вместе всех семерых, станет всемогущим и бессмертным. Он думает, что сможет повелевать ими, как повелевает народами. Думает, сможет их запугать.
Хранитель рассмеялся.
Ралус: Тебе весело?
Хранитель: Да встречал ли он хоть раз на своем пути пряху? Знает ли он что-нибудь о них?
Ралус, наверное, пожал плечами, но ничего не ответил. Тут Птица вылетела из зарослей, где мы с ней прятались, и мне тоже пришлось выходить, сделав вид, что я только что оказалась здесь, что я ничего не слышала. Но забыть сказанное не могла. Я понимала, что этот разговор, наверное, самый важный в моей копилке, что в нем скрыты ответы на многие вопросы обо мне. Например, почему я жила на Веретене.
Как бы я хотела расспросить Ралуса или Хранителя! Эта земля придавала мне смелости, я бы потребовала у них ответа, я чувствовала, что имею право знать! Но губы мои