Если Маргрет и затянула этот испорченный лейтенантом завтрак, то лишь из принципа, из желания хоть как-то насолить Гардену и его покровителю-адмиралу. Но как только обоз тронулся в путь, она и в самом деле оказалась во власти своего краснорожего тюремщика. Только с его разрешения они могли останавливаться на привал, только он выбирал место и устанавливал время отдыха. Маргрет уже решила, что так и будет продолжаться до самого прибытия в Гавр, и даже попыталась смириться с участью «полуарестованной герцогини», как не без горести называла ее теперь Бастианна, но в последний день, когда до Гавра оставалось каких-нибудь двадцать миль, вдруг все решительно изменилось.
Маргрет казалось, что лейтенант вообще намерен был двигаться всю ночь, чтобы к утру быть в Гавре. Однако она и ее слуги резко воспротивились этому. Особенно досаждала ему Бастианна, которая позволяла себе говорить лейтенанту все, что ей вздумается, и тот попросту не знал, как вести себя с ней, поскольку высказывания ее были слишком уж едкими. К тому же она успела подружиться со всеми его солдатами, которые, очевидно, не подозревая об истинном ее возрасте, уже откровенно пытались заигрывать с ней.
Поняв, что без привала не обойтись, лейтенант приказал добраться до ближайшего селения и там заночевать. Но впереди был лес, и еще несколько часов тащиться ночью, по лесной дороге – такого желания у Маргрет не было.
На берегу озерца, мимо которого они проезжали, чернела бревенчатая сторожка. К ней-то Маргрет и приказала свернуть. Лейтенант попробовал было возразить, но тут возмутились все его солдаты. И Гардену пришлось сдаться.
Треугольником выстроив перед входом в это строение три крытые повозки и карету, Маргрет и Отставной Бомбардир, образовали идеальный походной лагерь, за «стенами» которого можно было противостоять любым налетчикам.
Когда все еще возмущавшийся лейтенант увидел, насколько уютным стало выглядеть пристанище между озерцом и родником и какой черной стеной представал оставшийся непройденным лес, он покаянно смирился, благоразумно забрался на устланный прошлогодним сеном чердак строжки и буквально через несколько минут громогласно захрапел.
– Теперь нам нужно развести костер и приготовить еду. Так ведь? – обратилась Маргрет к Отставному Бомбардиру.
– Не ваша это забота, герцогиня. Это дело слуг. Сейчас мы все сделаем.
– Нет, Бомбардир, на сей раз костер я буду разводить сама. И пищу готовить тоже
– Вы?! – хохотнул солдат.
– А ты научишь, как это правильно