– Та чтоб тебя громом по голове, пьянь! Проснись же, наконец! – в отчаянии она влепила ему крепкую пощёчину.
Дочь соскочила с кровати.
– Ты что, мама, что случилось?
– Витька пропадает, а он…
– Ну не сплю я уже, не сплю. Видишь, вот он я, – Игнат откинул с сонного лица пятернёй волосы. – Что орёшь? В морду ещё тычет. Вот баба! Кто пропал, куда пропал?
– Да Витенька наш, о Господи! – она в двух словах обсказала встречу с Ханафеевым.
– Он не сказал, перед Александровкой или после неё Виктора-то видел? И когда? – Игнат искал решение.
Если до, так по времени должен быть в Александровке. Дальше не пойдёт, это точно. Если после, то часа два ждать надо…
– Ну что сидишь, Игнат? – она без сил опустилась на пол.
– Марфа, ты не ори на меня. Думаю, вот и сижу, – Игнат уже полностью пришел в себя.
– Ну и что удумал?
Игнат высказал вслух свои мысли.
– Пока ты ждать будешь – родной сын замёрзнет насмерть. Ой, Витенька, кто же это тебя надоумил? Давай-ка, Игнат, иди к соседу, проси лошадь, поедем навстречу.
– И то верно, баба, а дело говоришь, – одобрил Игнат.
Не прошло и получаса – пришел с запряжённой лошадью.
– Тулуп-то захвати на запас.
Марфа сбегала за тулупом, уселась в розвальни, на сено.
– Н-но… пошевеливай, – Игнат тронул вожжи.
Ехали молча. Да о чём было говорить? Прикрывали лицо от ветра и снежных хлопьев из-под копыт бегущей лошади. Всматривались вперёд, но никого не было.
Доехали до Александровки. Постучали в несколько изб. Нет, не было никого. Игнат, до сих пор не верящий в возможность случившегося, теперь не на шутку испугался.
– Не вой, ведьма старая, скину сейчас на дорогу. Лошадь вся и так упрела, с воем твоим… – Марфу он и не собирался трогать, так, злился.
Она отвернулась от Игната и причитала:
– Чует моё сердце. Спаси тебя, Господи, сынок… – Недолго она молила бога о милосердии.
Проехали они не более четырёх километров от Александровки, повернули по реке за скалу. Игнат увидел впереди что-то чёрное, присмотрелся – не движется.
– Слышь, Марфа, глянь-ко вперёд. Что там? Река ведь, пней не должно быть.
– Ох, – зрение у Марфы было получше, – Витенька. Так ведь это он, родимый. Ну что ты едешь, как на смерть, гони скорее.
Игнат взмахнул вожжами над головой, лошадь ускорила ход.
– Да стой же ты, ишь разбежалась, – Игнат натянул поводья.
Марфа, не дожидаясь остановки, соскочила с саней, растянулась поперёк дороги и, как была, на коленях, поползла к сыну.
Виктор сидел на кромке снега у обочины дороги. Руки его были под мышками, голова низко опущена.
– Сынок, – тронула его со страхом мать, – Витенька.
– А, это ты, мама, – голос его был еле слышен, – вот подарки вам принёс, – руки его опустились, он наклонился и упал.
Марфа подхватила сына и теперь уже на всю тайгу заголосила.
– Витенька, голубчик мой, что ты, что ты, это мы ведь,