– Да это же песец!
– Откуда у нас взяться песцу? – спросила Зойка, сидевшая справа.
– Ну кто же его знает? Но факт, песец это, полярная лиса.
– Неужто мигрируют?
– Похоже, на севере совсем плохо… ну смотри, если у нас уже к минус пятидесяти подбирается, то там сколько? Минус сто?
– Глядишь, так и белые медведи до нас доберутся…
– Дык если кормовая база найдётся, то доберутся. По логике, наши животные, видимо, откочевали на юг.
– Когда потеплеет, вернутся? – спросила Зойка.
– Когда? – покосился на неё я. – А когда потеплеет, Зоя?
– Ну вдруг? Мало ли? Может быть, Земля ещё вернётся на свою орбиту.
– Сомневаюсь. Пока мы улетаем всё дальше и дальше. Хорошо, если хоть на какой-то орбите в Солнечной системе останемся, а если совсем улетим? Тогда Земля, в конце концов, остынет до температуры межзвёздного пространства, а это где-то минус двести пятьдесят…
– А если останемся в Солнечной системе?
– Ну это смотря где. Например на Европе – это спутник Юпитера – минус сто пятьдесят.
– Ого! Так холодно?
– Это ещё не холодно, Зоя. Это на Европе тропики. В полярных областях минус двести…
– Ладно, – буркнула Зойка. – Едь давай.
К Новому году нам пришлось ставить в домах дополнительные печки. Особенно холодно стало в доме, где жили Денис с Артёмом и четыре девушки, так как он был обложен утеплителем только наполовину. В какой-то момент температура в нём опустилась ниже десяти градусов, и они подтапливали там электрообогревателем.
Дров у нас было очень много, однако они сжигали кислород в домах, поэтому с двумя печками было тепло, но душно. А дышать, к слову, и на улице было тяжеловато. Тогда Витя вспомнил, что в части были баллоны с кислородом. Генка загорелся, и мы снова поехали. По пути я пошутил:
– Сколько мы туда искатали бензина, нам легче было бы там поселиться, ёлы-палы.
Генка посмотрел на меня и ничего не сказал. Несколько баллонов с кислородом погрузили на прицеп, Генка залез в кабину трактора, и мы потихоньку отправились обратно. Трогаясь, он сказал:
– Ты прав, Стас, нам здесь жить было бы неплохо… – он сделал ударение на «нам», и я его понял.
Морозы стояли такие, что резало глаза, особенно при ветре, даже слабом. Глазные яблоки воспалялись, чесались и как будто высыхали. Однажды Генка привёз пару десятков очков для плавания, они плотно прилегали к коже, и глазам на морозе в них было намного комфортнее, правда, за счёт видимости.
Между тем, нас ждал ещё один космический сюрприз. Числа пятого декабря Томка, глядя в окно, закричала:
– Немезида падает на нас!
Мы все ошалели и подбежали к ней. Томка показывала пальцем в окно и кричала:
– Смотрите, какая она огромная! Она упадёт на нас и всех сожжёт!
Бросившись к окну, мы, действительно, увидели красный диск, который был намного больше красной звезды,