«Мир качается!» – так определял положение в Московском государстве один из современников Алексея Михайловича. «Качался» мир городской, «качался» мир деревенский. В адрес царя сыпались сотни, тысячи проклятий и угроз. «Кляну я государя! – с яростью восклицал один из крестьян, попавший затем в лапы сыскного отряда. – Чтоб ему пропасть. Прежние государи, бывало, выход давали и тюрьмам роспуск бывал, а нынешний государь к нам немилостив, чтоб ему пропасть!» Хульные словеса в адрес царя и помещиков быстро множились, год от года росли политические дела по «слову и делу государеву». Росли и увеличивались многочисленные налоги, а правительство, неистощимое на выдумки, изощрялось в сочинении новых поборов: «ямские деньги», «стрелецкий хлеб» – и несть им числа, этим поборам!..
Многое из всего этого видел Степан, путешествуя по Руси, и страдания народные крепко запали в его неравнодушную к чужому горю душу…
В декабрьскую лютую стужу и непогодь 1652 года Степан Разин прибыл в первопрестольную. По узким московским уличкам с трудом добрался он до Посольского приказа, в ведении которого находилось Войско Донское и подал отпускную грамоту[42]. Она, эта грамотка, дошла до наших дней и хранится ныне в Государственном архиве древних актов. На ней следы разинских рук…
Долго ли пробыл Степан в Москве и дошел до студеных Соловков, документы об этом молчат, а впрочем, их попросту нет. Время, полное войн и социальных потрясений, пожары, наводнения и недобрые люди постарались уничтожить эти бесценные документы. Сведения о Степане Тимофеевиче снова «выныривают» из тьмы неизвестности только в ноябре 1658 года.
И снова на дворе холодный ноябрь, над куренями, погостами, майданом и собором Черкасска лютует осенняя непогодь… В стольном граде донских казаков собрался шумный казачий круг. Предстояло выбрать зимовую станицу в далекую Москву, которая одаривала донцов жалованьем, начиная с 1570 года, когда государь русский Иван Васильевич Грозный предложил воинственным и храбрым донцам службу, за кою и обязался платить жалованье. Казаки согласились, тем более, что служба была необременительной и состояла в ведении разведки на юге государства, встрече и проводах государевых послов. Царское жалованье сначала выдавалось в Москве, а в более поздние времена казаки получали его в Воронеже. «За свои службы великому государю» казаки имели хлеб, которого не выращивали на Дону вплоть до конца семнадцатого века. Кроме этого им выдавались деньги,