Мне бы хотелось иметь возможность увидеть, как из обрубков вырастают пальцы, но они были скрыты пластиковой заглушкой. Не оставалось ничего иного, как вдыхать отвратительный запах и стараться не обращать внимания на тупую боль по всей руке до плеча и на слабую пульсацию крови в новых сосудах.
– Доктор Элькан сказал, что мне придется ходить с этим полтора месяца, – поморщившись, приподнял я повязку-рукавицу. – Затем он примется за плечо. Оказывается, операционная анестезия может помешать действию медикаментов, благодаря которым растут пальцы. И поэтому все нужно делать по порядку.
Опустив правую руку, я крепко сжал левой маленький металлический цилиндр, с которым играл, чтобы не зашипеть от боли.
– Они имеют право допрашивать тебя, пока ты под препаратами? – спросила Валка, сложив в стопку бумаги на столе и откинувшись в кресле. – В такой ситуации показания вряд ли можно считать достоверными.
– Все предосторожности соблюдены, – сухо ответил я и прикрыл глаза. – Мне не дают ничего, что может влиять на ясность ума.
По правде говоря, мне даже сильных обезболивающих не давали, только легкие противовоспалительные препараты.
– Как любезно с их стороны! – воскликнула Валка и презрительно фыркнула.
Ее рабочий кабинет занимал весь четвертый – верхний – этаж восточного крыла. Окнами он выходил на главный двор, который тянулся на северо-восток до стены и аллеи деревьев, окружавшей территорию старого аббатства. Вдали дымили трубы деревенских домов Фонса. Сананну из этого окна было не видать; город и его верфи находились на юге, вниз по склону, на равнине.
Зато сэра Гектора Оливу было прекрасно видно.
Молодой рыцарь стоял на лужайке и постреливал в тюк сена, купленный в деревне. Мы наконец узнали о содержимом его второго футляра – плоского и длинного.
– Он еще там? – вытянула шею Валка.
– С самого утра, – ответил я, крутя рабочей рукой цилиндр.
Несмотря на небольшой размер – всего два дюйма в длину и три четверти в диаметре, – цилиндр был весьма увесистым.
Олива натянул тетиву старинного лука и легко выпустил стрелу. Пролетев беззвучно, она ударила точно в центр мишени, расположенной в полусотне ярдов.
– Он же не думает всерьез применять лук в бою? – спросила Валка, выпорхнув из кресла и присоединившись ко мне у окна.
Я снова покрутил цилиндр, прокатив его между пальцами, как какой-нибудь плагиарий – монету.
– У всех свои увлечения, – бросил я.
Увлекшись наблюдением за Оливой, я случайно задел правой рукой подоконник и застонал от боли, выронил цилиндр.
Не успел нагнуться, как Валка подняла его.
– Осторожнее,