Ранко понятливо откланялся и, подхватив упирающуюся старушку за предплечье, аккуратно вывел её прочь. Из-за закрывшейся двери некоторое время доносился сдержанный негромкий спор, но более никто не побеспокоил мальчика.
Велимир скользнул в постель, и сам не заметил, как забылся беспокойным сном. Бородатый домовой выскользнул из тени и заботливо укрыл княжича одеялом, напевая ему чарующую сказку, отгоняющую кошмары. Убедившись, что лицо мальчика разгладилось и посветлело, Митрич вздохнул и направился проверять порядок в тереме.
Ранним утром отряды вернулись в город. Князь вел под уздцы уставшего коня, шагал ровно, равнодушно скользя взглядом вокруг. Взбудораженная челядь высыпала навстречу, но всякому хватало нескольких мгновений, чтобы понять главное. Княгини с ними не было.
Мрачный князь передал поводья подбежавшему конюху и взошёл в терем.
– Приведи моих детей. В горницу, немедля, – бросил он склонившемуся в поясном поклоне Ранко. Тиун споро отправился в покои Велимира, окликнув служку, чтобы тот привел кормилицу с младенцем.
– Княжич, княжич, просыпайтесь, – Велимир сквозь сон услышал низкий голос Ранко, и заворочался. Воспоминание о прошлой ночи всколыхнуло его сознание, и он резво подскочил.
– Дядька, отец вернулся? Матушка?
– Идем скорей, Велимир, князь ждет в горнице.
Ранко помог мальчику привести себя в порядок, избегая ответов на вопросы, и открыл дверь, в которую наследник княжества вылетел вихрем. Перескакивая через ступеньку и проскальзывая на поворотах, он забежал в горницу. Светлые проемы окон впускали довольно солнца, освещающего многочисленные росписи на стенах. Мелкая резьба покрывала наличники и обрамляла проёмы. Вблизи стен было придвинуто несколько крепких лавок, на которых порой князь располагал своих посетителей.
Отец сидел на своем деревянном резном кресле, уперев подбородок кулаком. Велимир хотел было броситься к нему, но что-то казалось неправильным, и он замедлил шаг. Мальчик вдруг понял, что показалось ему неправильным – отец был один. За свои невеликие лета ему редко доводилось видеть отца в одиночестве. Мать всегда была с ним, а он трепетно держал её за руку, даже если дело касалось военных вопросов на малом совете. Она казалась птичкой, свившей гнездо в ветвях могучего вяза, коим представал ее супруг.
Теперь, без неё, он выглядел потерявшим жизнь.
Глаза князя обнаружили присутствие сына, и он изобразил на своём лице улыбку, распахивая руки навстречу и приглашая в объятия, чем Велимир не замедлил воспользоваться, зарываясь в теплую ткань кафтана лицом. Двери в горницу со слабым скрипом открылись.
– Ваша светлость, вот, княжну Цветану принесла, как вы велели, только юная княжна задремала малость после забав, – запинаясь, молвила кормилица, суетливо оправляя платок, скрывающий её волосы.
– Давай мою дочь сюда, да ступай, передохни от забот, Живка, – кивнул ей князь. – Я побуду с детьми. Вели принести