Не сразу удалось им привыкнуть к тому, что дом качается. Даже в тихую погоду на спокойной реке лодка слегка переминалась с борта на борт. Лежа в маленькой комнатке-каюте, они были словно в подвесной колыбели. Невысокая кровать, сделанная собственноручно, чтобы вписаться в лодочное пространство, стол, прикрепленный к стене, шкафы, ящики для хранения прямо в ступенях лестницы – Рон изначально даже делал чертежи в рабочей программе на компьютере, чтобы вся необходимая мебель и вещи вписались в реставрируемую ими лодку.
Через окно у потолка в комнату проникал лунный свет. Оба не спали, лежа под одеялом с распахнутыми глазами, молча глядя в пространство каюты. Шарима уютно угнездилась на руке мужа, Рон вытянулся во всю длину кровати, которой как раз только хватало, чтобы вместить его целиком.
– Тебе нравится здесь? – тихо спросила Шарима, не глядя на мужа.
– В этом городе?
Шарима промычала в ответ.
– Пожалуй… – задумчиво произнес Рон, – мы всего несколько дней здесь, трудно сказать с определенностью, – он произносил слова, медленно выпуская их из себя в полумрак комнаты. – А тебе?
– Да, – Шарима немного переместила голову на его руке, устраиваясь поудобнее, – мне здесь нравится.
Лодка тихонько покачивалась на залитой лунным светом воде. Стрекотали в прибрежных кустах насекомые, и издали слышалось глухое скрежещущее пение лягушек. Шарима прикрыла глаза и промурлыкала что-то. Рон попытался подпеть ей, ему показалось, что это похоже на колыбельную, которую пела ему бабушка. У него не получилось, и они негромко рассмеялись, а потом Шарима спросила:
– У тебя не бывает ощущения, что когда ты сходишь на берег, земля под ногами все еще немного покачивается?
– Каждый раз, – усмехнулся Рон, – сегодня я даже упал в ящик с книгами.
Шарима приподняла голову и посмотрела на мужа:
– Что? Ты не рассказывал!
– Да, – он смешно вытянул губы и свободной рукой почесал голову, – шел себе по улице, и вот уже лежу в ящике с книгами.
– Опять на дома засмотрелся, Ронни-джан? – залилась тихими колокольчиками Шарима, слегка трясясь всем телом. Когда ей было по-настоящему весело, она не умела смеяться лишь ртом, но подключала к этому жизнеудлиняющему действу всю себя.
– Зато хороший книжный нашел, отличный букинистический отдел…
– Дай угадаю? И пять новых альбомов балласта нашей лодки?
– Два. И еще Гомер.
– У нас же есть «Илиада» и «Одиссея» уже!
– Да, но на французском, а эта на немецком.
– Вайме! – и она плюхнулась головой обратно на подушку и вытянутую руку мужа, – ты утопишь эту лодку! Говорю тебе! Мы пойдем ко дну, груженные книгами до самого флагштока!
Рон улыбнулся, он хорошо умел различать, когда Шарима сердилась,