– Хватит, – наконец негромко сказал Воесил.
Спор мгновенно прекратился. Он с трудом поднялся на ноги, отряхнул пыль с колен. Рун, кажется, тоже попытался встать и, цепляясь за верного Млада, смог приподняться. Его повязка на ноге уже стала мокрой насквозь и сползла. В пути такой будет большим бременем.
– Слушай, Воес, – затянул Рун. Впрочем, в его голосе и прямом взгляде не читалось ни капли сожаления. – Да, вышло не так гладко. Но я не ожидал такой бойни! Эти всадники налетели из ниоткуда. Порубили всех. Кто мог – разбежались. Кто же знал, что так выйдет? Зато оглянись, сколько добра!
– Мы так не работаем. И тела, – Воесил обернулся на замершего с расколотым щитом Ратибора, – не обираем. Это ясно? А теперь собираемся, быстро, и уходим. Немедленно.
Он отвернулся от обомлевших товарищей и размашисто зашагал в сторону опушки. Впрочем, позади сохранялась тишина – никто не последовал за ним. Воесил буквально мог услышать, как противоречивые мысли бьются внутри их голов, как рой голодных мух.
– Нет, – прошипел Рун вслед.
Все глаза обратились к ним двоим. Вызов был брошен. Воесил положил руку на топор.
– Что ты сказал? – проговорил он медленно и тихо, замерев на месте.
– Нет. Я отсюда никуда не пойду. Ты запретил нам брать в тех хоромах лишнее, до этого мы прошли с десяток жирненьких хозяйств, которые можно и нужно грабить. До того мы отдали половину сопливым нищим. Я заплатил за эту добычу кровью и никуда не уйду!
– Да! – с жаром повторил Млад.
– Это грешно, Воесил. Я согласен и счастлив, что мы не грабим бедных и не убиваем без нужды. Я уважаю тебя за это. Так велят боги! Но грех уже совершен, и было бы глупо не забрать хоть что-то. А что до самого Руна, то пусть катится отсюда куда подальше. Мне мерзко есть из одной чаши с лихим.
– Вот оно что, – хмыкнул Воесил. – Все сказали? А теперь подумайте вот о чем. Уже сейчас сюда мчится княжья дружина. Эти самые всадники, что и подбили на налет. И подсобили даже, потому что вы, босяки, едва ли бы справились с такими воями. Впрочем, судя по рассказу Руна, они далеко и не уезжали. Наверняка заехали на ярмарку, чтобы свидетели были. А потом вернутся, начнут искать виноватых. Следов будет много, они расстарались накануне, подряжая всякий пьяный сброд. В любую сторону иди, и скоро найдешь хоть кого-то. И чем дальше мы окажемся, тем больше шанс, что поймают все же не нас.
– И с чего ты это взял? – нервно рассмеялся Рун, впрочем уже озираясь по окрестным кустам. Остальные, даже Млад, сохранили напряженное молчание. Все были неуверенны, растеряны и немного напуганы. Но разве признаешься в таком? – Звучит как бред, наверное, ударился башкой, пока за мной по лесам бегал, да?
– С того, – Воесил подошел к первой повозке, на которую обрушилась вся мощь кавалерийского налета. Разбитая в щепки, втоптанная в грязь – в ней едва угадывалась изначальная задумка плотника. Он поднял с земли уцелевшую доску, служившую когда-то спинкой скамьи извозчика, – что на этих твоих купеческих повозках знаки соседнего