Элоиза обещала ждать его в лавке, так что Том, выйдя из агентства, повернул налево. Лавка находилась сразу за церковью Сен-Пьер.
И тут – Том едва сдержался, чтобы не чертыхнуться, – он увидел, как ему навстречу идет Дэвид Притчард под руку со своей, мягко выражаясь, конкубиной. Том заметил их первым, разглядев в плотном людском потоке (середина дня, время ланча), но уже через секунду взгляды «странной парочки» сфокусировались на нем. Он прошел мимо, глядя прямо пред собой и мучительно сожалея, что до сих пор держит конверты с авиабилетами в левой руке. Разглядели ли конверты Притчарды? Будут ли они курсировать взад и вперед по улице мимо Бель-Омбр, чтобы убедиться, что он в отъезде? Или его беспокойство уже граничит с паранойей? Последние метры до позолоченных окон «Мон-Люкс» Том преодолел рысью. Задержавшись у двери магазина, он оглянулся посмотреть, не наблюдает ли за ним эта пара. А может, они и вовсе собираются зайти в туристическое агентство – от них всего можно ожидать, подумал Том. Но даже среди толпы было трудно не заметить широкую спину Притчарда в синем блейзере и его мощный затылок, возвышающийся над головами прохожих. «Странная парочка» прошла мимо агентства, даже не бросив на него взгляда.
Том вошел в лавку, и его обдало густым парфюмерным духом. Элоиза болтала с приятельницей, чье имя совершенно вылетело у него из головы.
– О, Тома! Это Франсуаза, tu te rappelles?[16] Подруга Бертелинов.
Том притворился, что вспомнил. Какая, в конце концов, разница?
Элоиза оплатила покупки, и, распрощавшись с Франсуазой, они вышли на улицу. По словам Элоизы, Франсуаза училась в Париже и была приятельницей Антуана и Аньес Грэ, их старых друзей и соседей, обосновавшихся в северной части Вильперса.
– Ты выглядишь обеспокоенным, mon cher, – заметила Элоиза. – С билетами никаких проблем?
– Полагаю, с ними все в порядке. Да и отель забронировал. – Том похлопал по левому карману куртки, из которого торчали билеты. – Пообедаем в «Черном орле»?
– О да! – заулыбалась Элоиза. – Охота!
Вообще-то, так они и планировали. Просто Тому нравилось, как Элоиза, с ее неподражаемым французским акцентом, произносит слово «охота», и он давно оставил попытки исправить его на грамматически правильное «охотно».
Обед им подали на террасе, ярко освещенной солнцем. Официанты и метрдотель обслуживали их не в первый раз и помнили, что предпочитает Элоиза: шампанское «Блан де Блан», филе камбалы, салат из цикория и много солнечного света. Супруги болтали о всяких милых пустяках: предстоящем лете, марокканских дамских сумочках из тонко выделанной кожи. А не присмотреться ли к латунным или медным кувшинам? Почему бы и нет? А как насчет катания на верблюдах? От этого предложения у Тома слегка закружилась голова. Он вспомнил, как участвовал в подобном аттракционе. Или это был