Это стало настолько предсказуемым. Как это возможно? Думаю, что этот вопрос нужно задать экономистам. Когда я спросила об этом в Twitter, статистики начали применять теорию вероятности, я сдалась и остановилась на простой теории: «Если появляется возможность, небольшая состоятельная часть населения с радостью заплатит за искусство».
Иногда, стоя на ящике, я влюблялась в людей. Происходило это довольно часто. Это было легко сделать, если учитывать, что я стояла на высоте, в полной безопасности и находилась в облаке прекрасного, нетронутого спокойствия. Без обязательств. Только сейчас, только мы.
Время от времени ко мне подходили самые несчастные бездомные Гарвардской площади, давали мне доллар, а я дарила им цветок. Мы смотрели друг на друга, и иногда их лицо менялось, и в глазах появлялись слезы.
Привет.
Я вижу тебя.
Не могу поверить, что ты только что дал мне доллар.
Тебе он, скорее всего, нужен больше, чем мне.
Я видела, как ты весь день кружил по площади и просил у людей деньги, и я надеюсь, что ты понимаешь, что в этот момент мы совершенно в одинаковом положении.
Однако я никогда не чувствовала себя неловко из-за этих денег, потому что было столько красоты и гуманности в этом акте. Бездомные наряду с богатыми туристами останавливались, чтобы взаимодействовать с моим искусством. Они видели ценность в том, что я делала. Они видели силу и необходимость в установлении связи между людьми. Было ли это справедливо? Не знаю. Казалось, что это было справедливо. Их деньги были для меня символично значимыми, и, в некотором отношении, я этим очень гордилась. Они как бы одобряли меня, а их одобрение значило для меня больше, чем чье-либо еще.
Я начала осознавать, что на Гарвардской площади существует подпольная финансовая система, в которой участвуют всякого рода уличные чудаки. Было невозможно пройти мимо другого уличного артиста (сменяющих друг друга кукловодов и музыкантов, жонглеров и фокусников или просто бездомных) и не дать им только что заработанные доллары из собственной шляпы. Подарок переходил из рук в руки.
Однажды за мной очень долго наблюдал старый японец в потрепанной одежде. Он уселся на одну из бетонных скамеек на тротуаре, рядом лежали свернутые спальные мешки и мусорные пакеты, он сидел и смотрел на меня. Я видела его боковым зрением. Примерно спустя час он полез в карман, вытащил оттуда доллар и побрел ко мне. Он положил его в шляпу, а потом посмотрел на меня.
Вот твой цветок.
Я вижу тебя.
Он прищурился и посмотрел на мое лицо, будто искал ответ на вопрос, который я все никак не могла услышать. Я смотрела на него в ответ. Потом слегка кивнул головой, взял цветок и ушел. Я влюбилась в него. На следующий день он оставил в моей шляпе записку. Он хотел знать, выйду ли я за него замуж. Я не знаю, какого ответа он от меня ожидал. Я больше никогда его не видела.
Я хотела, чтобы меня видели. Это было абсолютной