Фарор рысью направилась на запад, назад, вдоль той же тропы, по которой ехала прошлой ночью. В ярком свете солнца край равнины выглядел еще более отталкивающим и враждебным. Было бы заблуждением считать, что мир известен нам во всех подробностях. Ни один смертный разум не может постичь неуловимого образа действия правящих этим миром сил. Фарор воспринимала жизнь как всего лишь странствие по неведомым путям, сменяющим друг друга, и суть их можно было понять, только последовав по ним; но это означало отказаться от собственного пути, что казалось неприемлемым, и в результате она продолжала по нему двигаться, охваченная любопытством, а зачастую и страхом.
Глядя налево, девушка видела стену черной травы, дрожащей и размытой в жарком мареве, и знала, что через равнину Призрачной Судьбы ведут бесчисленные тропы. Возможно, будь у нее крылья, как у птицы, Фарор могла бы взмыть высоко в небо и рассмотреть каждую из них, а может быть, даже различить там некую закономерность, узреть этакую карту с ответами. Интересно, принесло бы это облегчение? Прямо перед ней, подобно проторенной дороге, тянулся край равнины.
Наконец Фарор добралась до первого мертвого волка, тушу которого уже вовсю обрабатывали вылезшие из травы маленькие чешуйчатые крысы. При приближении всадницы они разбежались, скользнув, подобно змеям, в укрытие среди густых стеблей. Проехав рысью мимо, смотрительница оказалась напротив просвета в траве. Над почерневшей кровью роились жуки, и на жаре чувствовалась вонь быстро разлагающейся плоти.
Остановившись, молодая женщина несколько мгновений разглядывала просвет, а затем решительно направила в него лошадь.
Едва лишь всадница оказалась среди высоких стеблей, как ее окутала яростная жара. Лошадь тяжело фыркала, прижав уши. Фарор шепотом пыталась ее успокоить. Вонь разлитой крови заполняла горло при каждом вдохе.
Неподалеку смотрительница наткнулась еще на двух мертвых хищников и увидела по обе стороны от них вмятины в траве. Остановив лошадь, она наклонилась, вглядываясь в одну из них, и различила задние лапы третьего убитого волка. А затем, выпрямившись, быстро посчитала просветы с каждой стороны.
Всего их было пять. Вряд ли в конце каждого из них лежал мертвый зверь. Но засохшая кровь была повсюду.
Фарор двинулась дальше.
Вскоре впереди появилась поляна, где она обнаружила еще одну перебитую стаю – четырех тварей, разбросанных яростными ударами по обеим сторонам протоптанной оленями тропы, которая проходила прямо через центр поляны и исчезала вдали. В том, как этих волков зарубили и бросили подыхать от страшных ран, чувствовалось нечто почти пренебрежительное.
Несмотря на жару, Фарор пробрала дрожь. По другую сторону поляны тропа